Мафия 028: Запись

1. Киноконцен «Columbina Pictures» снимает экранизацию культовой видеоигры «Охота на ведьм», основанной «на реальных событиях», т. е. основой для сценария будущего блокбастера послужили события «Мафии 016: Helloween». При этом игра 028 не является прямым продолжением игры 016, сценарий к фильму (как это бывает в киноиндустрии) претерпел значительные изменения, типажи могут совершенно не совпадать, поэтому для тех, кто в 016 не играл и не читал её, вполне будет достаточно информации отсюда

2. Вы все - в составе съёмочной группы, выезжающей на натурные съёмки фильма. Выбор профессии, от костюмера, гримёра, водителя и пр., до ведущих актёров – на ваше усмотрение, за исключением режиссёра/продюсера и художника-постановщика. Перечень возможных профессий можно посмотреть здесь

3. Ваши персонажи могут быть, а могут и не быть знакомы между собой (съёмочная группа на «натуре» может отличаться от «павильонной», т. е. разные операторы, гримёры, и пр. )

4. В игре есть возможность (при выборе профессии актёра) сыграть «роль» персонажа 016 игры. В этом случае нужно согласие «владельца» персонажа 016 и указание «роли». Если нет желания потроллить поотыгрывать своих товарищей/себя любимого, или вдаваться в подробности незнакомой игры, но хочется побыть актёром, пишите мне в личку, роль придумаем)

5. Старт игры ориентировочно 5 апреля.

Нас… о, нас уже читают?! Кхм-кхм. Я Вас категорически приветствую. Вы, мой дорогой друг, не знаете меня, ну, а я, в свою очередь, не знаю Вас. Но разве это повод откладывать мою историю в долгий ящик, где она будет лежать, пока однажды я не начну вспоминать свою молодость? Нет! Конечно же, нет, дражайший друг! Пусть со мной не согласятся, но я ведь никого не принуждаю слушать! Верно? Не принуждаю же я Вас, мой друг, слушать меня? Нет. Я не шансон в маршрутке, который невозможно игнорировать. И… я начну, пожалуй.

Итак, история моя повествует о парне по имени Марти. История эта, возможно, покажется тебе знакомой (да, мы перешли на «ты»), но дослушай до конца и не суди о книге по обложке. Сколько ему лет… я бы дал ему сорок. Любой бы так и сказал – сорок! Но под этим лицом, на котором отпечатались бурные ночи, скрывается не такой уж и старый человек. Под этой щетиной с проседью спряталась гладкая кожа молодца! За этими мутными глазами… ну, чего юлить – я забыл о возрасте. Да и важен ли он? Состояние души – вот что важно! А состояние души Марти было банально для человека, который пишет. Муза его вечно покидала (а он любил на это погрешить), оставляя разум в руинах, слова не вязались в предложения (часто – не только на бумаге), да и карьера оставляла желать лучшего. Марти топил свою жизнь в бутылке.

«Едрить Вы бестолочъ!» - воскликнули бы уважаемые господа. Правда, отчасти так… отчасти. Но в душе этого парня жила мечта! Читатель, согласись, не всё потеряно! Она горела в его душе маленьким, робким огоньком, который порой обещал стать неумолимым пожаром! А виски… виски иногда разжигал потенциал! Иногда… порой… довольно редко. Но, знаешь, этого вполне хватало. Марти лелеял свою мечту. Он представлял себя признанным сценаристом и понимал – это оно, то, чего он желает добиться.

Но чтобы чего-то добиться, нужно что-то делать, так? И вот тут понеслась.

- Марти, что это? «Монашка, владеющая кунг-фу»! Это что, китайская, что ли, монашка? – мужчина в кожаной куртке по-домашнему развалился в кресле, поглядывая то на бумаги в руках, то на сонного Марти.

В небольшой квартирке витал запах… эм, таланта! От Марти, к слову, тоже неплохо несло.

- Что за чушь? Добавь сюда ещё девственницу, владеющую… *дражайший читатель, прости, цензура и моё воспитание*

- Персонажи должны быть необычными, - Марти пролепетал это сквозь зёв, отдающий запахом… таланта! – Я не хочу, чтобы мой сценарий был на что-то похож.

- Необычными? – мужчина пробежался глазами по тексту и, найдя более менее адекватного персонажа, выдал, - Научи этого парня срать золотом. Необычно? Необычно.

Марти нахмурился. Друг (а зовут его Билли) опять не понимал его глубокой задумки.

- Дружище, Марти, - начал Билл более мягко, - Персонажи пластиковые, пластиковые при всей своей необычности. Ты не можешь писать про монашку, не познав, что такое быть монашкой.

- Начало не очень воодушевляет.

- Марти! – мужчина поднялся с кресла, театрально взмахнув руками, - Тебе нужно чувствовать их! Чувствовать своих персонажей! Знаешь, я понял, - Билли взглянул на друга взглядом, полным света просвещающего, - Тебе не нужно писать и проживать… тебе нужно проживать, а потом писать! Ах, Данте Всемогущий! Кстати, о Данте, - он наконец прекратил феерически трясти бумагами.

- Знаешь, он ведь писал на основе своей жизни. Ну, «La Vita Nuova», - Билли попытался найти в глазах друга понимание, но наткнулся только на пробелы в образовании, - Короче, пихал он свою подружку Беатриче во все произведения, по всем кругам Ада протащил. И, кстати, себя любимого задействовал. Облегчишь себе работу, вдохнёшь в эти картонки, - он шлёпнул ладонью по бумаге, на которой перечислялись персонажи, - Жизнь. Всё будет… ах! Да! Точно… тебе нужно рвать шаблоны. Винсент ван Гог, а? Если художник, то не мямля, а доля грубости! Но грубости не хамской, внешней. И про всякие страдания и поиски, там, забывать не стоит. Ну, знаешь, - Билли кивнул на Марти, как на знатока поисков и страданий.

Короче, ты переписываешь это. Начинаешь с нуля. Название, впрочем, можешь оставить.

На стеклянный журнальный столик рухнули бумаги. На листе, приземлившимся последним, располагалась надпись «Семь психопатов».

И-и-и, да. Это всё. Продолжение Вы можете купить за 20$. С Ув. Electronic Arts.

Наверно, читатель, ты никак не можешь нарисовать в голове нашего хлюпика Марти. Я ведь не особо утруждал себя описанием его заурядной внешности.

А девочки, наверняка, уже знают ответ!

И он не совсем верный. Под «не совсем верный» я подразумеваю «совсем не верный».

Да, именно так. Ведь мы тут не в мюзикле? Хотя, знаете, было бы забавно, если бы все персонажи общались песенками.

И вот, мой друг, мы подошли к концу пролога. Да, это только начало нашей истории. Почему «нашей»? Её мы будем писать вместе. И это не потому, что я ленюсь писать всё своим умом.

Кстати, что, если я скажу тебе, что главный герой моей повести вовсе не Марти? Не спеши кричать, что слушал меня зря и тратил драгоценные секунды своей жизни. Главный герой моего рассказа – Билли. Да, именно он! Он безумно хочет помочь другу со сценарием, а он делает то, что хочет.

А вот и он! Билли Бикл!

Имя: Билли Бикл

Фото:

Род занятий: актёр эпизодических ролей, дублёр, шантажист. В свободное время занимается догнепингом.

Род занятий в съёмочной группе: дублёр.

Прочее: набирает материал для сценария.

Вот столько нитроглицерина требуется, чтобы зашвырнуть тебя на Луну!

Есть люди. Обычные, нормальные люди, просыпающиеся в шесть утра, ложащиеся спать в десять вечера и зарабатывающие на взлетах и падениях курса акций миллионы долларов. И есть Джереми. Видите ли, он просто обожает взрывать.Детство и юность парня прошли под грохот самодельных взрывпакетов и "дымовух". Плита в доме была только электрическая, потому что оставить газовую родители побоялись. Сложно сказать, передались ли Джереми гены дедушки шотландца, который закидывал гранатами фашистов во Вторую Мировую Войну и подрывал мосты с эшелонами танков или же отца-сапера, разминировавшего немало мин в джунглях Камбоджи. Точно известно только одно - адская смесь по фамилии Бреннер оказалась слишком горячей даже для военной Академии подрывников штата Висконсин, откуда молодой Джереми, решивший продолжить семейные традиции (а заодно и насытить страсть к взрывам) вылетел пинком под зад как пробка из бутылки шампанского "Дом Периньон", развалив половину учебного полигона. Генерал, командовавший Академией, трясся как эпилептик, орал как резаный и все пытался достать пистолет, который предусмотрительный взрывник намертво приклеил к кобуре, предвидев, что его "сюрприз" окажется по нраву не всем. Подумаешь, учебная мишень (танк условного противника, роль какового играл списанный "Абрамс"), первым взрывом подкинуло в воздух, а затем хитро установленная внутри самого танка взрывное устройство напрочь сорвало танку башню, которая по крутой дуге приземлилась на парковку, вдребезги разнеся штабной джип генерала. Не, ну а что он обзывал шотландцев придурками в юбках?! И не юбки это, а килты! В общем, доказать, что Джереми сотворил все это намеренно не удалось, но за порчу танка несостоявшийся подрывник "выбарабанивание" все же получил.

И, ничуть не унывая, принялся искать работу, для начала устроившись на фабрику по производству фейерверков. Правда через три месяца пришлось оттуда уйти по собственному, но это грустная история и Джереми вовсе не виноват, что для празднования Дня Независимости пришлось везти пиротехнику из соседнего штата по причине закрытия местной фабрики на капитальный ремонт. То же самое повторилось и на бензоколонке, куда Бреннер устроился кассиром...

Но, что ни делается, все к лучшему. Заливая горе виски в баре после очередного увольнения, Джереми встретил своего одноклассника, с которым в сопливом детстве взрывал петарды, Брайана Фарго. Выслушав историю друга, тот предложил Бреннеру пойти к нему в напарники. На осторожный вопрос, а кем работает Брайан ,тот раскрыл "страшную тайну" - он работал пиротехником на киностудии. Таким незатейливым образом Джереми попал в мир своей мечты, где от него требовали красивых и впечатляющих взрывов. Конечно, приходилось заботиться о здоровье окружающих, потому что взрывы при всех их внешней внушительности, не должны были причинять реальный вред. К счастью, "техника безопасности" не была для Джереми пустым звуком. За десять лет он прошел путь от "зеленого" новичка до опытного пиротехника, широко известного в узких кругах и заключил довольно выгодный контракт с «Colombina Pictures».

- Я снял палец с курка. Все было кончено. Последний выстрел поставил точку в этой истории, - медленно, с каким-то садистским удовольствием растягивая слова, произнес мрачный мужчина в кожаном пиджаке и пистолетом в руке, стоящий на вертолетной площадке. Вдали пылали обломки вертолета, а где-то внизу шумела толпа. Валькирин был уничтожен.

Выйдя в главное меню и немного посмотрев на красную надпись "Max Payne", Митрий выключил компьютер и откинулся в кресле. Наверное, он уже раз в сотый перепроходил эту игру, но все никак не мог оторваться. Как и от стакана виски, стоящего возле монитора. Да кто ж в здравом уме откажется от этого благородного напитка?

- Дорогой, ты видел? У Гарретины уже режутся зубки! - в кабинет вбежала жена Митрия с полугодовалой девочкой на руках, усиленно демонстрировавшей свой новый дизайн челюстей. Довольно жутковатый, кстати.

- Фелиция! Кто разрешал тебе заходить в мой кабинет? Я же работаю! - заворчал Митрий, незаметным движением руки скидывая пепельницу в мусорку. Не хватало еще беспокоить жену возвращением к вредным привычкам, типа курения или стрельбы по убегающим террористам на поверхности Марса.

- Работаешь? Серьезно? Наверняка опять играешь в этого своего Майора Пейна? - саркастично спросила Фелиция, достав погремушку и повертев ей перед Гарретиной. Она зарыдала, и мисс Шепарт принялась ее успокаивать. Девочка почему-то с детства не любила шум и свет, предпочитая темные, тихие и влажные места. Зато любила брать все, что плохо лежит.

- Да за кого ты меня принимаешь? Какие игрушки? - вспылил Шепарт, немного покраснев, - У меня, между прочим, новая секретная миссия, о которой я никогда тебе не расскажу, потому что это очень важно и интересно, - он сложил руки на груди и выжидательно посмотрел на жену, полностью увлеченную дочуркой.

- Да мне параллельно, - она пожала плечами, развернулась и направилась к выходу, - ты только грибов к ужину занеси. И точило, у меня ланцет начинает тупиться.

- Ладно-ладно, раз уж тебе так интересно, то я расскажу! - запаниковал Митрий. Его блеф не прошел, а похвастаться все же хотелось, - в общем, я выбил себе место... в смысле, меня пригласили на съемки. Там какая-то хеллоуиновская ерунда про призраков и ведьм в заброшенном замке, но платят неплохо, еда бесплатная. Считай, отличная внеплановая командировка! - радостно произнес он, вскинув руки.

- Да-да, дорогой. Не забудь грибы с точилом. Интересно, и зачем им там военный консультант... - не проявившая ни толики интереса Фелиция закрыла дверь с обратной стороны, оставив Митрия в кабинете. Пытаясь выглядеть как можно пафоснее - даже учитывая то, что никто не видит его, он мрачно присел на стул и начал натягивать носки, с каменным лицом пытаясь прикинуть в уме, что бы ему взять в сумке из еды и одежды. Честно говоря, Митрий и сам не понимал, зачем он упросился на съемки фильма, где нет ни одной сцены баталии, но он наивно полагал, что фильм без стрельбы и реконструкции военных действий не имеет права на существование. Может, удастся убедить сценариста в том, что в произошедшем есть вина вьетнамских солдат или коммунистов, и тогда Митрий сказочно обогатится на своих советах.

Родился во Флориде, США.

Норман оставил отчий дом, в возрасте 12 и жил сначала в Лондоне, затем в Японии. До получения его первой роли фильма он зарабатывал 7.50$ час, продавая мотоциклы в магазинах Венеции и Калифорнии. Затем он работал моделью для Prada.

У Нормана есть сын Мингус. Он родился 13 октября от модели Хелены Кристенсен, на которой Норман Ридус был женат на протяжении пяти лет.

"Актёр-это самая лучшая профессия на свете, в ней есть возможность побыть совсем другим человеком, побывать в другом мире, это ведь лучше всего на свете"-так считал Норман на протяжении всей своей карьеры, но он так же знал, что это и самая опасная профессия, в какой-то степени, все эти сплетни, конфликты, пристающие к тебе журналисты с личными вопросами, всё это очень раздражает, но Норман уже к этому привык, впрочем как и остальные.

Лучшая его роль в сериале "Ходячие мертвецы", Дерил Диксон, поразила многих, так хорошо сыграть неприхотливого и жестокого человека, независимого и в тоже время человека, который подчинается приказам, не каждому дано.

За всю жизнь заключил много выгодных контрактов, но лишних контрактов не бывает, ведь так?

Заключил выгодный контракт с «Colombina Pictures», что конечно требует теперь с него хорошее исполнение своей роли.

Несколько раз снимался в клипах, один из них LADY GAGA-Judas.

"Люди стали исчезать. И Ги, сын мельника, и Пьер, конюший графини, и колченогий Жак, и старик Рено из рыбной лавки… А третьего дня пропал брат мой Робер. Искали до ночи, псов спустили. Я побежала в старую часовню - брата моего искать. Двери заперлись за мною сами. Вижу: Робер мой висит над алтарём, за ноги подвешен, а под ним чаша, полная крови. Графиня и три дочери её над чашею-то склонились и шепчут, шепчут... В руке у графини ножик блестит. Красивый, наш кузнец таких сроду не ковал. Я закричала, не надо было кричать. Помню, как на алтарь меня притащили, так графиня мне горло и перерезала. Увидала я напоследок, когда душа с телом прощалась, что пришли по их души инквизиторы. Мадам как их завидела, опять чего-то зашептала, чего – не разобрать, но только когда убивали её, да и дочерей тоже, сущности их полетели в фамильные драгоценности, что в комнате графини в тайнике хранились. Я сама видала. Теперь это крестражи. Мадам Беатриса завладела диадемой, Маргарита - браслеткой, а Жанна с Бланкой – в два старинных перстня обернулись. Главный у инквизиторов, видать, учёным богословом был. Всё слова говорил непонятные. Я помню, он говорил остальным, что графиня с дочерьми – Идущие Тропой Гекаты. И что они хотят её призвать, Гекату эту, дабы обрести небывалое могущество и силу. И ещё он говорил, что вся наша кровь, всех, кто исчезал, и моя, и Робера, и даже колченогого Жака, собиралась нашими хозяйками для какого-то ритуала Сатурна, который смог бы призвать их Госпожу. Моя кровь должна была стать последней каплей, но графине помешали довести ритуал до конца, и теперь я неупокоенная. Я заперта здесь. Не выбраться. Я хочу к брату, на Небеса. Помоги, мессир.

Крестражи умеют звать. Единожды в году, в канун Дня Всех Святых, когда граница тонкая, их зов может быть услышан. Не раз я графиню слыхала , но в замке было пусто, некого звать... А сейчас кто-то из твоей свиты крестражи потревожил. Графиня теперь среди вас. И Маргарита здесь, и Жанна, и Бланка. Все." - дочитав сценарий Норман понял, что эта роль должна быть его. Все знали Нормана, если он решил, то он своего добьётся.

- А я хочу!

Очередная ваза стала жертвой темпераментной блондинки, с грохотом разлетевшись о стену. Мужчина, сидевший в кресле, только досадливо поморщился, продолжая изучать какие-то бумаги. Почувствовав, что это был неверный ход, блондинка мигом преобразилась - теперь это была не дикая кошка, а сама кротость. Примостившись на ручке кресла, она как бы невзначай прижалась своим роскошным бюстом к плечу своего покровителя и мечтательно произнесла:

- Дорогой, ну ты только представь, как я буду хороша в этой роли! Вот смотри: - Она ткнула тщательно наманикюреным пальчиком в сценарий. -

"Не успел Алекс сделать и пару нетвёрдых шагов в направлении комнаты отдыха, как услышал истошный вопль. Кричала Вера. Вопль повторился, а затем перешёл в какой-то надсадный вой, настолько душераздирающий, что весь хмель с Алекса как рукой сняло."

Я вижу это так... - Блондинка спрыгнула с кресла, и выбежав на середину гостиной, стала картинно заламывать руки, после чего извергла из своей груди такой звук, что ему позавидовал бы любой баньши, не говоря уже о противовоздушной сирене.

От неожиданности мужчина подскочил в кресле, документы веером разлетелись по всей комнате.

- Хорошо Зайка, будет тебе роль Веры, только заткнись, а? - взмолился он, хватаясь за голову.

Победно улыбнувшись, Пусси-Банни продефилировала к выходу, по пути чмокнув режиссера в макушку и прошептав на ухо: "Милый, ты не пожалеешь! Купишь мне новое платье?"

Берри возвел очи горе. Он уже жалел.

Алекс открыл заднюю дверь кемпера, сдвинул рукой несколько коробок набитых личным барахлом и завалился спиной на освободившееся пространство, предоставив возможность ногам свободно болтаться в воздухе в паре десятков сантиметров от заморенного солнцем, растрескавшегося грунта тусонской пустыни. Выудил из нагрудного кармана маленькую, с потертыми боками, «дюпон», пару раз крутанул колесиком – радостно полыхнул тонкий огонек пламени, задымилась сигарета. Горьковатый, царапающий привкус с легкостью проник в горло и ноздри, вытеснив оттуда приторно-сладкий запашок «испанских кинжалов», под сенью которых Алекс бросил свой кемпер на обочине.

Он с неприязнью посмотрел на эти самые заросли мохавской юкки: густые, мохнатые, точно борода Санта-Клауса из «Кей-марта» – одного из тех, что усаживает вашего ребенка на колени, кивает покрасневшим от выпивки лицом, слушая нелепые стишки и, с милостью военного врача, отрезающего ногу раненому, достает из мешка сомнительного вида сладости.

Алекс плюнул и с отвращением отвернулся, уперев взгляд в одну из коробок, стоявших в багажнике кемпера. Забавно – кроме этой полудюжины кособоких, доверху набитых всевозможным хламом, коробок за душой у Гарленда в его двадцать шесть нет практически ничего. «Актер провинциального театра, неоднократно получавший хвалебные отзывы местных критиков и грамоты от департамента развития культуры штата, перебрался, ведомый духом приключения, в Лос-Анджелес четыре года назад». Сказать, что Голливуд принял молодого, перспективного (твою мать, ненавижу это слово) актера с распростертыми объятиями было бы несколько некорректно. Сказать, что дал мощного гренадерского пинка под зад, когда перед Алексом закрылись двери мало-мальски престижных студий? Так ведь это тоже неправда. Пожалуй, точнее всего нынешнее отношение вещей можно характеризовать следующим образом: «дивный новый мир» поставил Гарленда в колено-локтевую, и начал методично совершать поступательные движения, подкидывая ничего не значившие роли в малобюджетных ситкомах и используя, заработанные еще в юношестве таланты Алекса – скалолазание и единоборства – на площадках второсортных фильмов, да еще и в качестве дублера. И все попытки бросить неблагодарное дело заканчивались неудачей. Точно собака, что всегда возвращается на свою блевотину, Алекс снова и снова обивал пороги студий, ища работу и предлагая свои (хах, интимные!) услуги.

Алекс услышал негромкое шуршание и приподнялся на руках, выглянув из багажника – никого, посмотрел в салон и расхохотался. Маленький, бурый, в желтых пятнах, геккон, елозя короткими лапками, безуспешно пытался взобраться на спинку водительского кресла. Кожа обивки предательски выскальзывала из-под смешных плюшевых пальчиков, заставляя ящерку раз за разом скатываться к исходной точке своего нелепого путешествия. Однако маленькая тварь не сдавалась – Алекс видел, как геккон вновь и вновь пытается вскарабкаться на недосягаемую, как казалось, вершину. Спустя пару минут ему это удалось. Он покрутился на подголовнике, подставляя блестящие бока солнцу, щипавшему лучами салон кемпера, и улегся, свернувшись клубочком.

Гарленд задумчиво смотрел на это представление, не заметив, как погасла во рту сигарета. Отшвырнув ее в сторону, он еще раз глянул внутрь салона и от изумления уронил челюсть – геккона не было! Алекс пощупал собственный лоб, – тот был горячим. «Тепловой удар? Не похоже…», – Гарленд улыбнулся своим мыслям. – «Нет, дружище, все совсем по–другому. Это знак. Провидение в кои-то веки не выписывает пируэты толстой жопой перед твоим носом». Мысли его вновь вернулись к позавчерашнему звонку и полученному, в тот же день, сценарию. «Columbina Pictures» предлагали ему сняться в фильме. Настоящая, полноценная роль! Пусть и в каком-то псевдодокументальном кино, с дерьмовейшим сценарием, но все же… Настоящая роль! В кои-то веки появилась возможность доказать себе и всему этому надутому, важному миру кино, что он чего-то стоит.

Гарленд порылся в одной из коробок и нашел в ней диск, присланный агентом «Columbina Pictures». В приложениях к сценарию говорилось, что Алекс должен прослушать песни с этого диска, так как это необходимо для более полного вхождения в роль. Еще были диски с видеоиграми, какие-то рисунки, но все это уже вообще ни в какие ворота ни шло.

– Soft Fank, – прочитал он, цыкнул и швырнул диск обратно в коробку. – Электронное дерьмо…

Вернувшись на водительское место, Алекс включил магнитолу, выбрал случайное воспроизведение и нажал клавишу «Play». Откинувшись на спинку кресла, он подумал, что старина Джонни Кэш – волшебник и умеет читать мысли.

В Биззар Ворлдс её все ненавидят, считают грымзой и мегерой, а как с ними ещё? Вот взять хотя бы её заместителя. Ну никаких представлений о бухгалтерии, небось по блату устроился. За красивые глаза. Глаза, красивые у него, да. Может, в спортзал записаться? Да нет, глупости всё это, когда, сейчас вот с налоговиками разобраться бы, а там квартальный отчёт. А там и годовой, а там можно и в отпуск. Съездить на родину, в Израиль, навестить родных, что она забыла в этой Канаде, дура? А у Соломона, который так настойчиво добивался её расположения, уже трое детей и домик в Хайфе. Но её дом всё равно лучше, и расположен прямо в Хэмпстеде - самом уважаемом еврейском квартале Западного Монреаля - все знают, что мисс Эпштейн хорошо зарабатывает и благопристойна - две синагоги рядом.

На этих строках Перси Хиллторп, любимая и единственная внучка и наследница владельца огромной гостиничной империи, а в свободное время - актриса, захлопнула сценарий и, изогнув левую бровь, взглянула на ведущего режиссёра компании "Коломбина Пикчерз" Квентина Спилберри, которого по праву могла бы назвать если не приятелем, то партнёром по бизнесу: она вкладывала деньги в его проекты, а он... он всё-таки сделал из неё актрису.

- Берри, ты, что, серьезно думал, что я растратила половину дедова наследства на внешность, для того, чтобы подвизаться на второсортных ролях бухгалтеров? Эту Линду Эпштейн я бы могла сыграть и до всех своих операций. На что ты рассчитывал, предлагая мне эту роль?

- Перси, детка, - слова Спилберри были мягкими, как кошачьи лапки, но когти там были и преострые. – Вспомни, кто вообще научил тебя играть? Да сделай ты себе хоть три сиськи, актрисой ты была никакой, и твоя «Блондинка в Малинке» провалилась бы с треском, если бы я не дал тебе несколько советов.

- Ты не был первым, - обиженно поджала губы Перси. - Когда я училась в Гарварде, я играла в студенческом театре.

- Вот-вот. Если ты там в Гарварде своему бизнесу училась так же, как актерскому мастерству, то я удивлен, что от наследства твоего деда ещё хотя бы что-то осталось.

- Ты прекрасно знаешь, что я была второй в своём выпуске, да и то - только потому, что первым был этот черномазый, который нынче выращивает петрушку в Белом Доме, - взвилась актриса.

- Ну вот ты сама и рассказала, чему и как вас там научили, - хохотнул Спилберри. – У меня больше нет вопросов. А теперь к делу. Я хочу видеть в роли Линды только тебя. Хотя бы потому, что действительно, гарвардский лоск и происхождение не спрячешь даже под тем слоем силикона, который ты в себя накачала. А Линда Эпштейн должна быть женщиной с изюминкой.

- Ну хорошо, но вот это, где там… - Перси перевернула страницу, отчеркивая изящным пальчиком строки:

- В Биззар Ворлдс её все ненавидят, считают грымзой и мегерой, а как с ними ещё?

То есть женщины-то, понятно, ненавидят, - Перси запустила ноготки в волосы, - а мужчины? Или вот это ещё: Может, в спортзал записаться? Не годится никуда. Ну ты посмотри на меня. Любой зритель увидит, что я родилась с абонементом в спортзал во рту.

Женщина отложила сценарий, поднялась, сделала несколько шагов туда-сюда и взглянула на Спилберри.

- Соображаешь, Перси, за то и люблю. Это мы уберем. И вообще, ты прочла только первые страницы, там дальше будет интереснее. Вживайся в роль пока. Съемки начнутся через неделю.

* * *

31 число - последний день сдачи квартального отчёта*, и хотя отчёт был уже давно подготовлен напуганными до полусмерти сотрудниками бухгалтерии (степень их напуганности можно было оценить по тому, что они сократили количество ежедневных чаепитий с пяти до всего лишь двух, и это включая обед!) - тем не менее, Линда не могла позволить, чтобы отчёт ушёл без её проверки. Сотрудники ворчали, что, дескать, проверять до последнего дня готовый почти месяц отчёт - нелепица, однако сама Линда полагала иначе. Время - деньги, и она желала даже в такой мелочи пользоваться отпущенным ей кредитом до последнего. Сказано - в последний день месяца, значит в последний. И ни цента минуты врагу!

- И ни цента врагу, - повторила Перси, улыбаясь своему отражению в зеркале. – Прямо как мой дед!

- Верёвка? Двадцать метров альпинистской верёвки?! Крем от солнечных ожогов.. А.. что это.. это..

- Дай сюда. Это газовая горелка.

- Но.. я не понимаю, Фил, зачем тебе всё это.. на съёмках? Ведь ты на съёмки собираешься, верно? Не в очередной свой.. экстрим-вояж?

- Нет, на съёмки. Но нам сказали "На натуру, подробности по прибытию". А натура, она, дружище, разная бывает, ооочень разная. Вот просто поверь мне на слово.

- Да милашка, милашка, еще какая, - прощебетала рыжеволосая девушка, развалившись на диване, придерживая телефонную трубку плечом и увлеченно чирикая карандашом в блокнотике, - Дальше-то что? Все равно он... - девушка задумалась и машинально погрызла карандаш, - Не из нашего табуна.

Телефонная трубка возмущенно прошипела что-то в ответ.

- Да и пробовать нечего! Вот еще, мужиков у мужиков уводить, - рассмеялась Карен, возвращаясь к блокнотику, - Ну сама посуди, что мне там делать? - Трубка ответила наставительным шипением, - Да, большое кино. Да, мечтала. Не спорю. Но это - ужастик! Зачем я им вообще понадобилась? Что значит "привлечь молодую аудиторию"? Лужу крови они как-нибудь и сами нарисуют, это - не мой профиль... - трубка зашипела громче, девушка же задумалась и кивнула, отложив блокнот в сторону, - Ну а с другой стороны - милашка, да. И, - в ее глазах загорелся огонек, а по лицу медленно расплылась улыбка, - Немного добра и света не помешает даже Спилберри... - трубка предупредительно захрипела, - Да что ты! - Карен громко рассмеялась, рывком села на диване и подтянула к себе блокнот, с удвоенным энтузиазмом взявшись за карандаш, - Клянусь, никаких разноцветных белок. Сплошной ангст и безысходность, да-да.

...

На стол художника-постановщика медленно, планируя по воздуху, опустился лист бумаги.

- Элизабет Шреддер. Эскиз, - с широкой улыбкой пояснила Карен.

Мастера боевых искусств точно знают, куда, как и с какой силой нужно ударить, чтобы вырубить среднестатистического человека. Крис Доллимор, в свою очередь, точно знал, куда, как и с какой силой нужно ударить среднестатистический спелый арбуз, чтобы это звучало так, как будто вы только что вырубили человека.

Количество продуктов питания, пострадавших от умелых рук Криса за всю его карьеру, не поддается исчислению. Треск ломающихся костей в «Двойном обратном ударе»? Пачка макарон и пара морковок. Хруст снега в «Кошмаре перед старым новым годом»? Мешочек крахмала. Пока актеры на съемках «Рыцарей круглого ствола» размахивали бутафорскими мечами, Доллимор, сняв пиджак и галстук, рубил настоящим тесаком свиные туши и наносил тяжелые раны мороженым индейкам. Свирепый тираннозавр из «Парка пермского периода» наверняка смотрелся бы не столь впечатляюще, если бы зрители знали, что рёв его Крис записывал, засунув микрофон в унитаз, куда перед этим спустил раздавленные сливы, пострадавшие при озвучании сцены поедания вышеупомянутым тираннозавром человеческих мозгов.

К сорока двум годам мистер Доллимор имел репутацию признанного специалиста в своей области, стабильное место в титрах между редактором диалогов и помощником звукооператора, а также проблемы с печенью и несколько пренебрежительное отношение к магии кино в целом. В самом деле, можно ли воспринимать всерьез романтическую сцену из «Пламенных сердец», когда в этот момент за кадром ты страстно целовал собственную руку?

- Да ты рехнулся, - на стол агента шлепнулась увесистая папка, - я в этом сниматься не буду.

- Терри, я хоть раз тебя подводил? Я твой агент уже сколько? Семнадцать? Восемнадцать лет? Это твой шанс.

Кареглазая брюнетка опустилась на стул напротив массивного стола, за которым сидел упомянутый агент, и закинула ногу на ногу:

- Шанс для чего, Тед? Я действительно ценю твое мнение. И дружбу. Но назови мне хоть одну причину, по которой я должна хвататься за второплановую роль офисной стервы бальзаковского возраста и климактерического нрава.

- Ты старше ее на год, - улыбнулся собеседник. - И это центральный персонаж.

Терри со спокойным равнодушием, которое себе может позволить лишь женщина полностью уверенная в себе, пожала плечами:

- И?

- То есть имя Спилберри вот тут, - мужчина в веселом недоумении постучал пальцем по сценарию, - и заявленный бюджет тебе ни о чем не говорят?

Актриса, не сменив ни позы, ни выражения лица все так же выжидательно смотрела на своего агента.

Тед вздохнул, и вмиг посерьезнел.

- Послушай, Терри. Ты не юная старлетка, и кое-чего добилась. В театре, не в кино. Мы вдвоем когда-то решили сделать ставку на Бродвей, и ты прекрасно там себя зарекомендовала, но дальше проходных ролей в паре мелодрам и комедий на большом экране твоя карьера не пошла. Но тебе уже 43. Конечно, никто и не заподозрит! Пока, - Тед выдержал паузу, - Если есть шанс поднять свои котировки на этом алчушем славы, зрелищ и талантов рынке с именем Голливуд - почему нет? Сыграешь, если дело выгорит - как минимум поучаствуешь в номинации киноакадемии, закрепишь свой успех еще на десяток лет и при следующей же нашей встрече будешь выбирать сама, и поверь мне, выбор будет богатым. Что ты теряешь, Вайс?

- Ничего, - задумчиво согласилась Терри. - И это, пожалуй, та самая причина, - актриса улыбнулась. - Прекрати называть меня по фамилии, я чувствую себя нашкодившей ученицей, составь им райдер*. Такой, чтобы сразу было ясно, с кем имеют дело, и позвони как все утрясешь, - Терри решительно поднялась с места.

- Начнешь вживаться в роль сразу по прибытии? – агент вновь перешел на непринужденный ироничный тон.

- Нет, хочу спать на шелковых простынях, - женщина рассмеялась и выскользнула за дверь.

___________________________________________________________________

* Райдер - перечень условий (технических или бытовых), предъявляемый артистом к организаторам.

И вот, наконец, они остались вдвоём. Исполнитель и жертва, охотник и добыча…

- Внимание! Три, два, РАЗ! – щелчок, короткая вспышка.

… фотограф и модель. Впрочем, определение «добыча» было этой модели очень к лицу. А точнее – к пухлым губам, которые претендентка на одну из ролей второго плана старательно выпячивала «уточкой». Вив так и подмывало поинтересоваться у начинающей актрисульки – а не ошиблась ли она случайно студией? Здесь занимались съёмкой фильма по видеоигре «Охота на Ведьм», а не «Duck Hunt».

- Смотрите, - фотограф старательно подбирала слова, дабы ненароком не огорчить потенциальную будущую знаменитость (это утверждение сомнению не подлежало – экранизация известной видеоигры обещала стать бомбой. Способной либо громыхнуть на весь мир и отравить участников «взрыва» в полёт к звёздной славе, либо существенно подорвать репутацию киностудии), - здесь нужна искренняя улыбка, которая оживляет всё лицо и собирает морщинки возле глаз... И ничего не старит! Представьте, будто вы… - Вив в очередной раз принялась описывать выдуманную ситуацию, которая помогла бы модели понять, что от неё требуется. Красочные объяснения прервал смартфон, зажужжавший в правом кармане джинсов Вивиан.

Извинившись перед актрисой, Вив достала из кармана виновника внепланового перекура. Оказалось, он хотел сообщить хозяйке о том, что ей прислали смс следующего содержания: «Н. от работы отказался, испугался дурацких слухов об истоках игры. Ты на очереди, приезжай!!!»

На лице фотографа появилось то самое выражение, которое она последний час пыталась вызвать у модели. «Йееееееес! Да-да-да-дадада!» - внутренне безумствовала от радости Вив, едва сдерживаясь от того, чтобы не пуститься в пляс. Осталось только покончить с этой фотосессией.

Актриса, заметившая, что всё внимание фотографа вновь принадлежит ей, изогнулась в псевдоэротичной позе и попыталась растянуть губы в искренней улыбке…

«Может, всё-таки стоит сменить задник на болотные декорации и пригласить смеющуюся собаку?» - жизнерадостно подумала Вив, наблюдая в видоискатель как губы модели, кажется даже против воли той, складываются в привычную «уточку».

- Угощайтесь, девочки! - добродушно произнесла пышная женщина средних лет, ставя на стол, перед работниками ''стайлинг-студии'', огромный торт.

- И что, она собирается играть Эммили Кэллаган? - зашептались местные кумушки.

Меня не интересует что вы «да» и чего вы «не», Джонсон. Вы оставили связку карточек с доступами ко всем помещением – вот так запросто на ресепшене. Понимаете? Всем! За 5 минут, которые вы были в уборной – ее мог взять кто угодно. На первый раз я лишаю вас премии, в следующий – будете уволены. Чтоб головой научились думать, а не спинным могзгом. Вы свободны.

Ее фигура никак не подходила на стройную фигуру ''железной леди'', а добродушный голос и постоянная улыбка могли принадлежать разве, что воспитателю в детском саду.

«Марти, это Сьюзи. Слушай, я не смогла найти костюм привидения. Я распаковала все сумки, облазила все шкафы – он пропал! Может, ребята его куда утащили? Второй костюм еще у Джереми, и он не успеет его привести. Может, сделаем по-старинке, простынь с дырками?...Да-да, я знаю, что ты сейчас подумал. “Предложи еще костюм пасхального зайца купить в секс-шопе, а не сшить его на заказ по моим гениальным эскизам, Сьюзи. Предложи еще к костюму Дракулы купить клыки из отдела детских игрушек, Сьюзи. Давай Смерти вручим не косу, а вилы, Сьюзи, будем более позитивнее. ” Я все поняла. Завтра утром с тобой будем искать в подсобке. Все, целую. Кстати, как тебе наряд медсестрички? Ну тот, который из одних кружавчиков?»

Громкий сигнал оповестил хозяина автоответчика о конце сообщения, но тому было все равно. Все мысли мужчины занимал сейчас не костюм привидения, а наряд лепрекона, который он пытался на себя натянуть, дабы удостовериться лично, что его сшили точно по его эскизам. Рубашка, жакет и килт были подогнаны почти идеально, но вот ядовито-зеленые чулки отказывались налезать и грозились вот-вот порваться.

- Ну вот… кто…придумал…такие…наряды…ирландцам?! - поправляя съезжающий берет и продолжая бороться с чулками, пропыхтел художник по костюмам съемочной группы «Columbina Pictures». О том, что он сам лично при создании костюма рьяно настаивал на чулках, мужчина как-то забыл. Впрочем, как всегда. Когда сердце и душу пленяли Муза и свежеприготовленный кофе, Мартин Брайт забывал о денежном пределе и практичности наряда… за что сам же расплачивался на примерке.

И вот, когда последняя часть костюма была с трудом одета, мужчина с победоносной улыбкой, стараясь не делать резких движений, развернулся к настенному зеркалу.

- Идеально! - вынес вердикт автор идеи, разглядывая себя и делая маленький шажок ближе к зеркалу. – Еще добавить котелок и…

Вероломно поехавшие стрелками чулки продемонстрировали свое мнение, вызвав громкое “Ооооуууууооо! ” Брайта.

- Чтобы я хоть раз послушал Сьюзи насчет того магазина! Чтобы еще раз! - более не церемонясь, Мартин прошел к столу на котором лежал стикер с ручкой, быстро нацарапал на нем “Сказать Марку захватить белые чулки, 2 пары” и прилепил на стену, на которой уже висело с десятка два таких же желто-зелено-розовых бумажек.

Задумчиво оглядев записки, мужчина потер виски, собираясь с силами. Выезд на “натуру” уже обещал быть веселым…

«… легенда Голливуда, талантливейший актер, режиссер и продюсер, примерный семьянин, чья жизнь и карьера так внезапно пошли под откос. Когда-то он купался в лучах славы. Сегодня его знают как скандалиста, антисемита и гомофоба с кучей вредных привычек и проблемами с законом. Когда-то его участие в фильме было гарантом кассового успеха. Сегодня фильмы с его участием не пускают в прокат. Всем известны его высказывания. Но спросите у самих себя: должен ли человек страдать за собственные убеждения? Должен ли он находиться под таким давлением, лишь из-за того, что выразил свои мысли? Зря ли мы боролись за свободу почти три столетия? Или…»

Гламурная девица на экране продолжала что-то щебетать про несправедливость, американские ценности и свободу слова, но Лему было не до этого. Бокал с текилой в его руке был пуст уже несколько мгновений. Несколько мгновений потраченных зря.

До новой бутылки Бланко Лема отделяло лишь несколько метров пространства комнаты, но прежде чем совершить это путешествие, Лем решил набрать номер своего агента. Роскошное настоящее это, конечно, хорошо, но оставалось еще неопределенное будущее.

- Эдди, что за ерунду сейчас показывают по ЭйСиБи? Мы вроде обсуждали подготовку общественного мнения к моему возвращению на экраны, а не к баллотированию в президенты.

- Лемми, - голос агента звучал возбужденно. – Кто отвечает за твою репутацию? Ты хоть представляешь, сколько нам стоило вывести тебя в сетку канала? Не знаешь? Тогда не мешай людям делать свою работу.

- Были бы еще от неё результаты…

- Будут. Если последуешь тому плану, что мы обсуждали. Да, кстати, ты прочел тот сценарий от «Коломбины»?

- У меня выдалась тяжелая неделя, не до сценариев было..

- Все прекрасно осведомлены о твоих «тяжелых неделях», пора с ними заканчивать. Лемми, я твой агент не первый десяток лет. Поверь мне, сейчас мы находимся в очень неутешительной ситуации. Тебе 57 лет, твой зад, которым ты блистал в «Храброй печени», больше никому не нужен. Как и твои режиссерские размышления о высоких материях, - Эд наконец-то высказывал то, что уже давно у него накипело. – В общем, этот сценарий, вполне возможно, единственный шанс вернуть тебя на большие экраны. Роль небольшая: какой-то официант Филипп, от которого быстро избавляются. Как раз то, что тебе сейчас надо.

Лем Носбиг еще никогда не видел своего агента таким взбудораженным. Видимо, дела действительно обстояли не лучшим образом.

- Ладно, Эд, я подумаю. Но что там со сценарием от «Биснея»?

- Ты не в курсе? Босс распорядился не пускать тебя ни в один проект студии. Его жена не оценила тот твой анекдот на праздничном вечере. Который про лесбиянку и еврейку, да. Учитывая её прошлое, она сочла это личным оскорблением.

- Снова эти жи.. кхм.. – Лему было пришла в голову очередная остроумная, на его взгляд, шутка, которую он быстро проглотил. Не хотелось сейчас расстраивать старика Эда. – Что стало с Голливудом, Эд? Повсюду одни "–штейны" и "–маны".

- Лем, они здесь были всегда. Они создали Голливуд…

И это была правда. Хочешь жить – умей вертеться. Хочешь хорошо жить – умей вертеться лучше других. С такими мыслями Лем Носбиг решил согласиться на роль. Напоследок, Эд все же дал совет Лему припрятать свое остроумие. Хотя бы на время съемок.

- Посмотрим, Эд, - сказал Лем, уже повесив трубку. - Посмотрим.

.. всегда хотела стать свадебным декоратором. Когда мне было шесть лет, старшая сестра выходила замуж, и родители наняли специальных людей, чтобы, как говорила мать, "все было по высшему классу". Тогда мне, конечно, казалось, что я попала в сказку, хотя сейчас понимаю, что все было банально до безобразия, да к тому же организовано из рук вон плохо: плохо подобранные под интерьер цветы, жених потеет в черном костюме и поминутно протирает платком лысину, невеста общими усилиями втиснута в белое платье и в голос костерит тесные туфли, гости жмутся по углам, не зная куда себя деть... Но еще там были диванные подушки. Те женщины привезли их с собой - оживить интерьер, как они сказали. Я даже сейчас могу описать эти подушки во всех деталях. Я стояла и смотрела на них, пока не получила подзатыльник за то, что загораживаю дорогу, и мне казалось, что эти подушки - воплощение всего, чем должна быть свадьба. Что без них ее бы не было, просто не могло бы быть. Понимаете?.. Вижу, что не понимаете. Ну да ладно.

Родители хотели, чтобы я взялась за ум, но я украла у отца триста долларов и сбежала из городка на следующий же день после выпускного, благо, документы в колледж отправила по почте, и их даже приняли. Чувствовала себя королевой мира и точно знала только одну вещь - что все у меня будет хорошо. Дальше было... по-разному. Как у всех. Теперь мне тридцать семь, за спиной три развода, детей нет, за свою жизнь я не организовала ни единой свадьбы и я плачу вам пятьсот долларов в час за то, чтобы вы слушали истории из моего детства. Впрочем, сегодня мне уже пора. Работа... А знаете что самое забавное? Королевой мира я себя больше не чувствую, но по-прежнему точно знаю только одну вещь: я от души надеюсь, что не увижу на чертовых съемках ни одной диванной подушки.

- Что ты пьешь?

- Кофе... Но как ты увидела?! Я ведь отвернулась от вэб-камеры.

- Это тебе только так кажется. Лола, на моих часах четверть двенадцатого ночи, на твоих, насколько я помню, столько же. Сколько ты сегодня спала, сестренка?

- Столько же, сколько и всегда, - оторвавшись от лицезрения здоровенной стопки документации, девушка неодобрительно посмотрела в монитор, - как будто ты не знаешь, сколько у меня работы.

- А я маме пожалуюсь, что ты опять себя изводишь.

- Удачи, Триша. Что бы ты знала, мамочкина власть перестает на тебя распространяться уже после окончания колледжа. Через два года поймешь.

- Хи, а твою обожаемую работу на площадке ты как получила?

- Благодаря своему великолепному таланту организатора и руководителя, естественно. И, вообще, не завидуй.

- Было бы чему - я слишком люблю здоровый восьмичасовой сон. Лучше расскажи, где будут проходить твои новые съемки.

Лола отложила в сторону так и не проработанные до конца документы, тряхнула гривой черных, слегка вьющихся волос, потянулась в своем крутящемся кресле и ответила сестре, недовольно надув полные губы:

- Если бы я сама толком знала. Представляешь, даже мне фактически ничего не объяснили. Единственно, что знаю точно - мы летим в Европу, антураж натурных съемок - средневековый замок в современности. Что-то вроде стилизованного отеля, видимо.

- Как интересно!

- Ну, в принципе, да. Проблема в том, что я лечу вместе со всем остальным персоналом, у меня физически не будет времени ни составить нормальный график, ни организовать работников, ни подготовить площадку. Я в тихом ужасе.

- Да ладно, ты справишься! Ты же всегда справлялась, мама постоянно ставит тебя в пример, мол, «Почему ты не учишься так же прилежно, как Дол...»

- Не произноси при мне это кошмарное имя, Триша!

- Какие мы нежные. Ладно, у меня тест завтра, до связи?

- Жди меня с приветом из Европы.

***

Маленькая Лола мечтала стать художником по костюмам, уж очень хотела помогать папе-продюсеру в одном из его проектов. Но почему-то девятилетнюю девочку сильно отругали, когда она сделала из дорогого дизайнерского маминого платья, безумно красивого на взгляд наивных детских глаз, не менее красивую юбочку. Папа почему-то тоже был не в восторге от того, как его не в меру деятельное чадо перешило пуговицы на его любимом смокинге. В общем, маленькой Лоле пришлось отказаться от своей мечты из-за узкого взгляда этих глупых взрослых.

Лола-подросток хотела выбрать себе профессию так же весьма и весьма творческую - декоратора. Практиковаться же пятнадцатилетняя девчонка, увлекавшаяся молодежными субкультурами и тяжелой музыкой, начала прямо со своей комнаты. Однако потуги Лолы вновь почему-то не оценили - бабушка Флорес, профессор одного из университетов Лиги Плюща, не оценила наличия в комнате внучки множества выразительных плакатов наиболее любимых Лолой исполнителей трэш- и блэк-метала и достаточно правдоподобного муляжа человеческого черепа, свалившись в отнюдь не наигранный обморок. Иными словами, Лола-подросток вновь вынуждена была искать себе новое предназначение.

Увлечение фотографией уже учащейся в университете Лолы и вовсе не стоит упоминания - каким бы экспертам она их не демонстрировала, они почему-то никак не проникались высокохудожественностью ее работ. То бишь, Флорес-младшая опять была на распутье, не зная, какую же профессию для себя выбрать.

Опечаленный сим фактом папочка Лолы, как бы он ни хотел избежать этого, все-таки вынужден был найти своей дочери вакансию на одном из продюсированных им проектов - а именно, работу администратора, требующую в первую очередь неуемной энергии и организаторского таланта. К удивлению всего семейства Флорес, Лола неожиданно справилась. Да так справилась, что вскоре ей поступило предложение от уже совершенно другой студии. Возможно, здесь сказалось то, что в университете девушка была президентом одного из сестринств и уже имела опыт какого-никакого руководства.

С тех пор прошло два года, Лола Флорес уже никоим образом не зависит от своего семейства, заодно прославившись (в том числе одиозно) среди лучших студий Голливуда своим трудолюбием (граничащим с трудоголизмом), удивительными для подобной профессии крепкими нервами (никто и никогда не слышал, чтобы Лола повышала голос, а непосредственно на самой площадке с ее лица очень редко сходит милая улыбка) и умением построить всех и вся, наводя страх на съемочный технический персонал одним видом своей неизменной шляпки (каждый раз нового цвета) на горизонте.

Превратить прыщавую мымру в красотку, которую не стыдно показать на большом экране? Пф. Она занимается этим постоянно. Вот вроде этого. Или вот этого. У Мел хранится целый альбом таких. Впору вешать на него гриф "СС".

Свою профессию охарактеризовывает просто: Фея-Крестная.

Только вот в полночь Золушка все равно превращается обратно в тыкву.

Еще занимается вот этим. Собственно, это намного интереснее, чем в сотый раз малевать идеальные стрелки.

Невыносимый, угрюмый, ворчливый - таким он был ещё подростком. Выяснять отношения и скандалить - научился ещё в детстве. Маленького Пабло Пинеда терзало ощущение бессилия перед учителями и занудой-отцом. Годам к 14 он стал нарочито грубым и в школе и дома. Отец пытался найти с Пабло общий язык, более того водил его по кабакам, надеясь снискать мужское доверие мрачного подростка. Однако тот не желал идти на контакт, прогуливал школу и презрительно отзывался об актерах как о «куче тряпья», к которой и принадлежал его отец. Сыну казалось, что он уже довольно насмотрелся на страдания папаши, который хватался за самые ничтожные роли, только бы совершить немного шагов по сцене и ощутить на себе взгляды зрителей.

К 18 годам Пабло уже успел потаскать мешки с углем, поработать на цементном заводе и обзавестись трудовыми мозолями. Обнаружив в сыне необыкновенные запасы трудолюбия, отец уговорами, угрозами и чуть ли не пинками загнал его на съемочную площадку. Чуда не случилось, из Пабло не вышло актера, да он и не пытался им стать. Однако ему приглянулось осветительное оборудование. Так Пабло нашел свое призвание.

- Слушай, объясни мне, чего ты ломаешься как девочка, а?

- Да не ломаюсь я.

- Вполне себе приличные деньги.

- Да не в деньгах дело. Знаешь, я не потяну. Тут драматический актер нужен. Почти трагический образ... Выше головы не прыгнешь.

- Дэн... ты сейчас ломаешь комедию! Трагический, понимаешь, образ. Слай в Земле Полицейских смог? Что, планку взять слабо?

- Не гунди. Я вобще ни куда не собирался отрывать свой пушистый зад еще минимум полгода. У меня и так проблем - по горло.

- Хорошо. Тогда посмотри мне в глаза и отчетливо произнеси: "Мне слабо осилить эту роль в этом фильме. Я засрал." Вот так и скажи - и я отстану от тебя с этим контрактом...

- Так... Ты мой агент или мозгоклюй?

- Да, я твой агент-мозгоклюй. Ты доволен?

Дэн молча измерил собеседника взглядом с ног до головы.

- Да? Нет? Да. Ну ведь да. Ведь я вижу что да.

- Хорошо. Давай эти чертовые бумаги.

- Яхху!

Не любит, когда просят номер телефона.

Мать Русская, отец неизвестен. Приехала в Голливуд пробоваться на роль Белоснежки. Ее кандидатуру почти утвердили, но в последний момент ее обошла актриса Кирстен Стуар. Разочаровавшись в жизни, Дульсинея прекратила попытки реализовать себя как актрису и устроилась работать буфетчицей на съемочную площадку.

Не любит:

Актеров и актрис, так как в тайне им сильно завидует.

Слишком длинные волосы, ей кажется ,что в них обязательно живут вши.

Санта-клауса, потому что в глубине души истинная русская и Дед мороз ей нравится больше.

Любит:

Читать женские романы перед сном.

Мускулистых и загорелых мужчин.

Пирожки с капустой.

В роду Длинной Тени было (и будет) много славных индейцев:

выдающийся вождь и дипломат Пятнистый Хвост

храбрый воин Кроткий Бык...

И настало время прославиться молодому поколению. Старший сын, покинувший резервацию несколько лет назад, прославил племя. Но совсем не так, как желал Длинная Тень.

Худенький юноша

возмужал и окреп. Как и его достоинства. Своим Большим Змеем (23 см) Ржавый Томагавк покорил мир Взрослого кино, получив прозвище "Ченгачгук" (одна измененная буковка удерживала от волны исков со стороны издателей оригинального "Чингачгука"). "Месть белым/желтым/черным скво", "Пляска Змея", "Ченгачгук - гроза бледнолицый женщина" (орфография сохранена) и другие "шедевры" ХХХ синематографа заполнили полки секс-шопов страны.

На волне успеха в синема Ржавый Томогавк навострил своего Змея в мир Большого кино. Но тут как-то не срослось. Вероятно, Духи были против (распутной легкомысленной блондинкой с шикарными этими и теми он не был, так что главную роль у режиссера или продюсера было не выбить, также Большой Змей на других Змеев не стоял, так что роли второго плана получить было нереально). Безымянные статисты, дублеры в постельных сценах (да, индеец очень хорошо знал, что надо делать с "бледнолицый женщина" в постели) и тот-индеец-в-толпе - все эти мелкие и незначительные "роли" не приближали к заветной цели.

А недавно Ржавый Томагавк стал отцом во второй раз. Перед ним встал выбор: "карьера" или семья.

- Хммм... - сказал он своей скво, раскуривая трубку мира...