Мафия 032: Blood and Fyre

Эллария, занятая пением, скорее почувствовала, чем увидела появление в зале Ориса. Ограничившись мимолетным взглядом в его сторону, она терпеливо ждала, когда принц выскажется, и только потом, отложив в сторону инструмент, пересекла зал.

Атмосфера в вокруг сгустилась и давила на плечи почти осязаемой, тяжелой волной подозрений, и даже признание Старка облегчения дорнийке не принесло. Неотвратимая тень завтрашнего дня, когда снова предстояли блуждания во мраке с попытками ухватить за хвост черного кота, отчетливо маячила перед Элларией.

- Я снова должна тебя оставить, мой принц, - тихо сказала она.- Мне начинает казаться, что даже рыцари с гобелена, что красуется на стене позади нашего Волеизъявителя смотрят на меня как-то не так. Ты знаешь, где меня найти.

Тихо выскользнув из комнаты, Эллария уже знакомой дорогой направилась в свое крыло, но на одном из пересечений многочисленных коридоров замешкалась.

В памяти всплыло обещание, данное лорду Болтону днем - навестить его в библиотеке. И вот, в пылу разговоров солнце уже закатилось за горизонт, а дорнийка только сейчас вспомнила о своих словах... И все же свернула в проход, ведущий в противоположную от отведенных ей покоев сторону.

Хозяин Дредфорда действительно все еще был там - среди уходящих к сводам стеллажей и полок, заставленными тяжелыми книгами и свитками.

- Глава первая. Как юный Эйгон устроил друзьям дракарис.

- Я думала, вы заняты изучением геральдических каталогов, - сказала дорнийка.

- Глава первая. Как юный Эйгон устроил друзьям дракарис.

- Я думала, вы заняты изучением геральдических каталогов, - сказала дорнийка.

От неожиданности и выпитого макового молока, Болтон подкинул книгу и та, кувыркнувшись в воздухе глухо шлепнулась на пол.

- На ремни порежу, - начал он, но, увидев дорнийку, улыбнулся. Хмельно, но все же. - А, леди Эллария! Простите, не ожидал, что в этот час здесь может кто-то появиться. - Он поднял "Приключения Эйгона" с пола. - Занятная книжица, хороший юмор, картинки, много сис..смысла.

Тут смысл сказанного дошел до Амбидекстера, он привстал на цыпочки и выудил с верхних полок тонкую книгу в атласном переплете. "Дома Семи Королевств" - гласило название.

- Я уже закончил, - он перелистнул нужную страницу и указал пальцем на изображение летучей мыши на разделенном косыми линиями щите. - Дом Лотстонов - один из Домов Речных Земель, вассалы Талли, лорды Харренхолла.

Он вопросительно посмотрел на Элларию.

Он вопросительно посмотрел на Элларию.

Эллария же.. смотрела на руку лорда. Палец его упирался в черную летучую мышь на бело-желтом фоне, а костяшки... Костяшки на его руке были сбиты, едва затянувшиеся ссадины на тыльной стороне правой руки. В голове дорнийки возник целый рой вопросов, но задать она осмелилась только последний:

- Вы точно не видели нападавшего? - нахмурившись спросила она. - Ваше слово вкупе со столь " говорящим" оружием весило бы больше. В противном случае, Лотстон всегда может сказать, что потерял стилет в суете и неразберихе празднеств.

- Вы точно не видели нападавшего? - нахмурившись спросила она. - Ваше слово вкупе со столь " говорящим" оружием весило бы больше. В противном случае, Лотстон всегда может сказать, что потерял стилет в суете и неразберихе празднеств.

Болтон поморщился. Ну какие тут могут быть еще вопросы? Неужто в Дорне мозги киснут быстрее, чем вино?

- Леди Эллария, - Болтон отрицательно покачал головой, - было очень темно. Куда это Вы смотрите, кстати?

Эллария которая из-за ситуации, в которой избранным гостям Баттервеллов "посчастливилось" оказаться, была нервной и взвинченной, словно почуявшая волка лошадь, от встречного вопроса впала в смятение.

- На...девиз Лотстонов, А поскольку других Лотстонов, кроме Алестера, тут нет... Зачем ему убивать вас? - переход от девизов к мотивам был чересчур резок, но Эллария вновь почувствовала себя.. неуютно.

- На...девиз Лотстонов, А поскольку других Лотстонов, кроме Алестера, тут нет... Зачем ему убивать вас? - переход от девизов к мотивам был чересчур резок, но Эллария вновь почувствовала себя.. неуютно.

Лорд Болтон с мгновение посмотрел на дорнийку, и вдруг на лице его появилась странная улыбка - левый край губ скользнул вверх, в то время как правый - остался на месте.

- А почему Вы полагаете, - он к Элларии, - что меня хотели непременно убить?

	Всего минут, и правда слетела с губ юного сына Винтерфелла. В этот раз ворон, несущий свиток с именем Рикарда Старка, отправился не на Север, а на Юг. Скорбная надпись внутри гласила: «Последователь Дэймона Блэкфайра».

В этот раз глаза Десницы обратились к более надежным источникам, которые и указали им на след заговорщиков.

Матиас сидел в башенке, где помещалось отхожее место, задрав халат на колени. Услышав шаги, новоиспеченный лорд поднял глаза.

— Сир, или теперь уже милорд? — с насмешливым полупоклоном сказал убийца.

— Ты! — Если он испугался, то виду не показал. — Кто освободил тебя?

— Я бы сказал, да не могу: дал клятву, - с самодовольной улыбкой ответил его собеседник.

— Кто бы это ни был, это будет стоить ему головы. Арбалет... Положи его.

— Нажалуешься дяде Бриндену, если не послушаюсь?

— Ты поступил глупо, совершив этот побег, а ведь мог получить прощение.

— Я вернусь под конвой, и никто и не заметит, что я отлучался, — палец заговорщика дернулся, и арбалет выстрелил в тот самый миг, как лорд Блэквуд попытался встать. Стрела попала ему чуть выше паха, и он со стоном хлопнулся назад. Древко вошло глубоко, по самое оперение. Кровь, проступившая вокруг него, капала на лобок и голые ляжки.

— После всего... ты всё таки убил меня, — недоверчиво произнес он с остекленевшими от потрясения глазами.

— Ты всегда быстро схватывал самую суть, — недаром же ты глаз Кроворона. Признаюсь, этот поступок дался нелегко, и всё из-за каких-то сисек, Барбрины они, или Милессины, велика ли разница? Я бы предложил тебе бежать, но мы оба знаем, что из этого выйдет, а теперь окажи мне любезность, умри поскорее, мне надо успеть вернуться назад, пока патрули не сменились.

Раз в жизни Блэквуд выполнил просьбу Бракена. Доказательством послужил сильный смрад, когда его кишечник опорожнился в миг смерти. Ну что ж, место как раз подходящее.

- А почему Вы полагаете, - он к Элларии, - что меня хотели непременно убить?

Улыбки Болтона порою были так же выразительны, как его глаза и серый камень надгробий.

- Потому что я не вижу другого повода подстерегать вас с клинком в руке, - совершенно серьезно ответила Сэнд. - у вас есть какие-то другие соображения на этот счет?

- Потому что я не вижу другого повода подстерегать вас с клинком в руке, - совершенно серьезно ответила Сэнд. - у вас есть какие-то другие соображения на этот счет?

Действие макового молока быстро отступало. Болтон огляделся по сторонам и тихо заговорил:

- Ночь. Темно. Меня ударили сзади, рана глубокая, но отнюдь не смертельная. - Он придвинулся еще ближе. - Кто знает? У Вас в Дорне слышали о гаруспиках?

От того, как именно огляделся Болтон, и тем паче от упоминаний темной ночи, которая, как хорошо известно в Дорне, полна ужасов, Элларии мгновенно вспомнилось, что время уже перевалило за полночь, а она сама находится наедине с мужчиной в замке, кишащем заговорщиками и убийцами.

- Гаруспики? Родственники мифических авгуров, способных предвидеть будущее? - негромко предположила дорнийка.

- Гаруспики? Родственники мифических авгуров, способных предвидеть будущее? - негромко предположила дорнийка.

Болтон вдруг посмотрел на нее как на умалишенную. Секунду спустя он зашелся громким смехом, который ураганом прокатился по читальному залу, отражаясь от стен и потолка, из-за чего эхо было гулким и жутковатым как уханье филина в ночном лесу.

- Не имею ни малейшего представления о чем Вы говорите, - утерев выступившую слезу, наконец сказал Болтон.

Он развернулся и медленно пошел вдоль книжных полок, ведя рукой по пыльным ветхим переплетам книг.

- Давным-давно, в Староместе, существовало одно небольшое общество молодых будущих мейстеров, - дредфортский лорд говорил неспешно, и его тон был полной противоположностью того, с которым он обращался к леди Элларии всего минуту назад. - Это общество занималось исследованиями окружающего мира. Их интересовало его устройство. Они задавались различными вопросами: почему одни растения благоухают, а другие - воняют, почему солнце встает на Востоке, а садится на Западе, почему волчица ест мясо, а своих детей кормит молоком и тому подобное.

Болтон направлялся к массивной дубовой двери зала, но голос его не ослабевал, продолжая неторопливо растекаться по залу, словно заполняя его.

- Главой общества был известный в ту пору мейстер. Его звали Гаруспий. Возможно один из первейших умов того времени. Его учеников, соответственно, называли не иначе как гаруспиками.

Дредфортский лорд подошел к двери и остановился. Он продолжал рассказ, однако леди Эллария была видна лишь его спина.

- Гаруспий интересовался переменами в погоде. Он считал, что тело человека - самый точный инструмент для исследований этих самых перемен. Сломанные в детстве конечности ноют перед заморозками, накануне снегопада начинает болеть голова и прочее, и прочее, - о, да, старый мейстер знал об этом все!

Болтон как будто разговаривал сам с собой, не желая прерываться, чтобы перевести дух.

- Он расчленял тела умерших, - неожиданно тише заговорил Болтон, - вынимал органы и, разложив их на столе, выискивал связи между ними и погодой. Поговаривали, что он нашел эти закономерности, и вскоре к нему потянулись люди, которых интересовало, когда ударят заморозки или пойдет град. Крестьяне, охотники и даже знатные лорды.

Рука лорда легла на дубовую дверь и принялась мягко нажимать на нее. Заскрипели петли, тяжелая дверь медленно подалась вперед.

- Вскоре в Староместе стали пропадать люди. Молодые и здоровые. Поначалу на это не обращали особого внимания, однако вскоре исчезновения стали происходить все чаще и чаще. - Голос лорда становился еще тише. Было удивительно, что такой тихий голос, почти шепот, все же отчетливо слышен в любом уголке зала. - Однажды, один из хранителей Цитадели, пришел в дом Гаруспия, чтобы поговорить о каких-то делах, но того не было дома. Хранитель уже собирался уходить, как вдруг его привлек странный запах, который шел как будто бы снизу. Хранитель быстро сообразил, что запах шел из-под обтесанных деревянных досок, которыми был устелен пол. Подняв одну из них он нашел крипту, а в крипте...

Раздалось тихое шуршание - дверь коснулась порожка и плотно вошла в дверной паз. Лорд не убирал руки.

- ... в крипте было очень темно, но он все же почуял как усилился запах. Он стал просто невыносимым, - голос Болтона вдруг захрипел и стал каким-то тягучим, словно тот не хотел говорить, что было дальше. - Трупы. Части тел пропавших юношей и девушек. Десятки. Сотни.

Он заговорил быстрее, почти без пауз, отчего в его голосе появились резкие, угрожающие нотки.

- Он убивал их и продолжал свою работу по поискам связей. Почки - земля, мозг - небо, сердце - пламя, глаза - дождь. Он искал причины, причины и пользу. О, да, из всего нужно извлекать пользу.

Речь его резко прервалась. Очень медленно Болтон повернулся к Элларии. Его лицо было мертвенно бледным, и в слабом свете настенных фонарей казалось, будто на нем, как на поднесенном к огню листе бумаги, возникают трупные пятна. Но его глаза, глаза горели ярким пламенем, пожалуй, впервые с той поры, как он появился в Белостенном.

Вполне будничным голосом он закончил:

- Это сумасшедший говорил, что тела и органы быстро приходили в негодность, а ему нужно было лишь самое свежее, чтобы предсказывать изменения в погоде точно.

Лишь на секунду в голосе послышался недавний зловещий хрип, когда он завершал свой рассказ:

- ... там его и казнили. А вот его ученики - гаруспики, разбежались по всем Семи Королевствам. Возможно кто-то скрылся за Узким морем. Кто знает?

кроме вот этого.

В руках Фрея оказался какой-то знакомый лук, в спешке оставленный в башенке.

- Детская выходка, сир, - Фрей, как будто перед ним был застуканный баловень-мальчишка, пригрозил пальцем зрелому мужчине. - Ути-ути! Нельзя, а то накажу!

От громкого хохота, раздавшегося под сводами библиотеки Эллария вздрогнула, как от удара. Но эта дрожь была лишь первым тактом той мелодии, которую отбивал ритм ее сердца. И каким-то неведомым образом это трепыхание в грудной клетке то затихало, то вновь набирало силу, словно вторя переменчивому тону лорда. Словно в трансе Эллария смотрела в спину Амбидекстера, видела, с какой медленной неотвратимостью закрывается тяжелая дубовая дверь, и не могла ни пошевелиться, ни издать ни звука.

Лишь когда с глухим стуком дверь наконец захлопнулось - истеричное биение перепуганной птицы в груди оборвалось. Дорнийка судорожно вздохнула, и ей самой показалось, что все это время она даже не дышала.

- ... в крипте было очень темно, но он все же почуял как усилился запах. Он стал просто невыносимым, - голос Болтона вдруг захрипел и стал каким-то тягучим, словно тот не хотел говорить, что было дальше. - Трупы. Части тел пропавших юношей и девушек. Десятки. Сотни.

Эллария сделала шаг назад. Совсем маленький и осторожный, чтобы Болтон не заметил. Не услышал, Не почуял. Речь его стала гораздо резче и быстрее, но дорнийка уже не слышала слов, все ее восприятие сузилось до одной единственной мысли: отойти от него как можно дальше.

Библиотека располагалась в одной из башен и прятаться в этом храме знаний было негде: стены по округлому перметру периметру были заставлены шкафами с книгами, а в центре располагался единственный стол.

Когда хозяин Дредфорда неторопливо обернулся, расстояние разделявшее его с Сэнд существенно увеличилось, и на пути возвышался лишь этот скромный предмет мебели.

Лишь на секунду в голосе послышался недавний зловещий хрип, когда он завершал свой рассказ:

- ... там его и казнили. А вот его ученики - гаруспики, разбежались по всем Семи Королевствам. Возможно кто-то скрылся за Узким морем. Кто знает?

- Мне кажется вы знаете где находится по крайней мере один из них, - голос дорнийки почти не дрожал. - Кто и почему пырнул вас ножом... гаруспик? Я ведь могу вас так называть? - Эллария заставила себя смотреть прямо в эти горящие каким-то нечеловеческим огнем глаза и хотя во всей ее позе с неестественно прямой спиной и сложенными за спиной руками чувствовалось напряжение и страх, глаз она не отвела.

продолжение следует...

- Мне кажется вы знаете где находится по крайней мере один из них, - голос дорнийки почти не дрожал. - Кто и почему пырнул вас ножом... гаруспик? Я ведь могу вас так называть?

Амбидекстер, долго молчавший, наконец пожал плечами:

- Называйте меня милордом, - сухо сказал он. - И не вздумайте больше говорить такие глупости. Всей этой истории очень много лет.

Он ткнул пальцем в стороны небольшого окна, украшенного маленькими стеклянными ромбами. По стеклу барабанили крупные капли дождя.

- Когда начинает идти дождь, мои раны болят сильнее.