Forgotten Realms: The Prison

Дриззт понимающе усмехнулся.

- Я представляю, Илларион. Что же, раз вы хотите помочь, то мы можем это обсудить. Сейчас мы направляемся в Брин Шандер, главный город долины. Там вы можете обзавестись всем необходимым и отдохнуть, а я как раз встречусь со своими друзьями и потом скажу вам, что нас ждет дальше.

- И мне бы пригодилась помощь, на самом деле, - подал голос Аглоф. - Я, в свое время, обещаю и оплату.

- Я слышала рассказы, что вы, уважаемый Дриззт, сразили короля ледяных троллей, защищая город. И вам в этом помогали трое героев: воин, маг и полудроу. Это так? - Рисса отогрелась на столько, что стала задавать вопросы.

- Много думаешь… куда, зачем и почему. Есть семья? Братья и сёстры? Есть друзья? Любимые и близкие? – хвост обвил шипастую рукоять копья, а плечи дёрнулись – одиночество и холод за пределами шкур. – Не думай. Незачем думать, - тихо, тише говори теперь, - говоришь, продолжаешь, Тимора с тобой и нос задираешь, но не кривишься. Богиня - человек.

- Тимора, говоришь, - с тоской усмехнулся Гош. - Последнее время покинула меня Леди Удача. В этом мире она меня больше не любит и не видит. Лишь Брандобарис пока благоволит воровскому ремеслу.

Гош посмотрел на тифлинга, плюхнувшегося рядом и не заметил того, кто последнее время стал неотъемлемой частью хвостатого - ещё один хвостатый с наглой мордяхой, царапучий и слишком самоуверенный для малыша.

- А где Соус? Оставил в "раю"?

Заметил хин? Упрёк проскользнул в глазах тифлинга и недовольный прищур в занавеске морщинок на лбу.

- Тимора – сестра Бешабы. Дочка Тич – первой богини удачи. Брандобарис? – хвостики языка касаются губ.

Ищут? Исследуют? За сколько дней подрос Бродяга. Те уголки, где кровь текла по прихоти клыков.

- А где Соус? Оставил в "раю"?

- С Лирлин-Лин-Лир вместе, - тихо, бесшумно хотел, но ответил Бродяга Гэм-Джи, - и правильно поступил? Было четверо. Стало трое, но говорили всегда – Бродяга и хвост, да не понимает никто.

Подумаешь о ней? Вспомнишь о ней? Только душу терзать в удел себе, да одиноко демону, когда солнца рядом нет – не от кого прятать больше.

- Я слышала рассказы, что вы, уважаемый Дриззт, сразили короля ледяных троллей, защищая город. И вам в этом помогали трое героев: воин, маг и полудроу. Это так? - Рисса отогрелась на столько, что стала задавать вопросы.

-Все Десять Городов, любимая. -Мягко добавил Илларион. -Для нас будет честью помочь, и чем-то оплатить за помощь. -Илларион кивнул соглашаясь с планом, представляя как остальным сейчас захочется на тёплую перину, да что там, судя по всему многие уже и так уже уснули. Он повернулся к Аглофу. -Конечно, помогу всем чем могу.

Дриззт не скрыл своего глубокого удивления от слов волшебницы.

- Прошу прощения, но ничего подобного я не совершал, - эльф улыбнулся, и улыбка получилась даже извиняющейся. - Возможно, вы меня с кем-то спутали?

Дриззт не скрыл своего глубокого удивления от слов волшебницы.

- Прошу прощения, но ничего подобного я не совершал, - эльф улыбнулся, и улыбка получилась даже извиняющейся. - Возможно, вы меня с кем-то спутали?

"Значит еще совершишь", - подумала волшебница, запоздало вспомнив о вывертах, которые тут творит время.

- Как причудливо изменяется правда, пройдя всего лишь через десяток языков, - притворно вздохнула Рисса. - Видимо, так исказились ваши действительные подвиги при пересказе от человека к человеку.

Заметил хин? Упрёк проскользнул в глазах тифлинга и недовольный прищур в занавеске морщинок на лбу.

- Тимора – сестра Бешабы. Дочка Тич – первой богини удачи. Брандобарис? – хвостики языка касаются губ.

Ищут? Исследуют? За сколько дней подрос Бродяга. Те уголки, где кровь текла по прихоти клыков.

- Покровитель плутов. Разве не слыхал?

- С Лирлин-Лин-Лир вместе, - тихо, бесшумно хотел, но ответил Бродяга Гэм-Джи, - и правильно поступил? Было четверо. Стало трое, но говорили всегда – Бродяга и хвост, да не понимает никто.

Подумаешь о ней? Вспомнишь о ней? Только душу терзать в удел себе, да одиноко демону, когда солнца рядом нет – не от кого прятать больше.

Гош видел, как исказилось лицо полудемона при воспоминании о колдунье. Больно. И ему и тебе. Не надо было напоминать. Но губы сами прошептали:

- С ней всё будет хорошо. Я точно знаю. Она слишком любит жизнь, чтобы вот так просто отказаться от неё... от тебя.

- Боюсь, что действительные подвиги ограничиваются помощью этой долине, - снова эта извиняющаяся улыбка.

- А от тебя? – хихикнул демон, а вот осознанно? В насмешку, иронию горькую?

Не скажет и секретом останется. Все любят упоминать имена. Изучать личности чужие и много-много знать о тех, о ком забудешь быстро. Мертвецы они живые – говорят, но не осознают трезво. И те, кто спят и те, кто бодрствует. Мертвецами их сплетни делают, разговоры, а могильщиками – те, кому всласть болтовня пустая.

Грязно говорить. Грязно упоминать.

Она жива. Она будет жить. Верующая дочка Сун, любимица богини своей. Любимая Леви, но этот скажет и без стыда:

- Как имя аасимар попросит – его этот выскажет, - ухмыльнулся, но поникли губы быстро, как лоб колен коснулся, - симпатичны те, кто страха не вызывает. Приятен был Бродяге ребёнок небожителя, но человек. Часть человека. Испорчен и стараний никто видеть больше не захочет. Слов много, да кто захочет словарь собственный расширять?

Риган хочет? А хвост образован? Ониксы снова обратились к хину.

- Гэм-Джи верит многим богам? Кроме Тиморы? Кроме Брандобариса? – голову на бок наклонил, но бездны не отрывались о серости ясной. – Да… не знает… пан-те-он? Пан-те-он богов халфингов? Не знает. Но нет ли планов – куда душа устремиться после смерти? Астральный мир, - Келемвор руководит Планом Фугу, - и взвешивает весы… думал ли Гэм-Джи куда сам попадёт, если богов, коим покровительствует… немного?

Риган хочет? А хвост образован? Ониксы снова обратились к хину.

- Гэм-Джи верит многим богам? Кроме Тиморы? Кроме Брандобариса? – голову на бок наклонил, но бездны не отрывались о серости ясной. – Да… не знает… пан-те-он? Пан-те-он богов халфингов? Не знает. Но нет ли планов – куда душа устремиться после смерти? Астральный мир, - Келемвор руководит Планом Фугу, - и взвешивает весы… думал ли Гэм-Джи куда сам попадёт, если богов, коим покровительствует… немного?

- Видимо, в распоряжении Йондаллы попаду. Халфлинги её творения. Она любит своих детей. А может ещё куда. Я не знаю, как не знает никто. И думать об этом не хочу. Придёт час, придёт смерть. Зачем пустые фантазии.

- Боюсь, что действительные подвиги ограничиваются помощью этой долине, - снова эта извиняющаяся улыбка.

-А это тоже не мало. -Странный же караван протянула им судьба и этого места, очень странное. И как Глэнмору удалось побывать в стольких местах? Удивительно просто удивительно! Он на секунду вновь повернулся к купцу. -Прошу прощения за нетерпение, но мне хотелось бы о помощи о которой вы говорили?

- Видимо, в распоряжении Йондаллы попаду. Халфлинги её творения. Она любит своих детей. А может ещё куда. Я не знаю, как не знает никто. И думать об этом не хочу. Придёт час, придёт смерть. Зачем пустые фантазии.

- Пустоты гибели и отчаяния. Бешабы удел, а на спине - символ лорда проклятых. Разочарован? Испугался? Ищет ли искупления? Но разве не малую часть видел, как сам лик богини – улыбку её? Келемвору судить. На что выбирают тех, кому дух отдают? На что часть любви и верность? Догмы принимая? Принимая взгляды? Не ради одиночества - истерзать чувство из души хрупкой.

Беспечный народ полуросликов. И люди не так глубоки в познаниях. Живут – дары принимают случайные и пешками случайными выходят на сцену.

Закрой глаза, Бродяга. Лоб коснётся колен, а разум согревать будет об огне вечном.

- Когда жизнь всласть и когда нет – надеются, что повториться пиршество или лучше будет, когда бог любимый ладонью макушки коснётся. Твой пан-те-он, Гэм-Джи.

Шмыгнул носом, теснее стараясь свернуться клубком, а гребешок Риган не упустит.

- Когда жизнь всласть и когда нет – надеются, что повториться пиршество или лучше будет, когда бог любимый ладонью макушки коснётся. Твой пан-те-он, Гэм-Джи.

Шмыгнул носом, теснее стараясь свернуться клубком, а гребешок Риган не упустит.

- Пан-те-он... - по слогам проговорил Гош и задумчиво добавил. - Мне кажется здесь, в фантазиях этого мага, вообще все боги перемешались и творят какие-то непотребства. Огма кажется окончательно свихнулся в лице Кана. Тир хихикает за спиной Каури, наслаждаясь её поздним раскаянием. Милики бродит неприкаянно, заблудившись в отрешённости Али. Сун оставила Лир лишь единственный лучик надежды, скрыв солнечный диск от взора колдуньи. Твоя Бешаба, словно сама себе расставляет козни и теряет последователей. Тимора кажется потеряла счастливую монетку раз отступается от воровского сословия. О союзе Левиатора и Илматера говорить вообще сложно. У меня переклинивает скромный мозг. А между всем этим хаосом блуждает неприкаянный безбожный Мог в муках выбора. Но сдаётся мне, если мы выберемся, Мог станет убеждённым безбожником, - он сделал паузу после сумбурного анализа всех конфессий и проговорил. - Вот такой хреноватый пан-те-он, который свихнулся вместе с его последователями.

-А это тоже не мало. -Странный же караван протянула им судьба и этого места, очень странное. И как Глэнмору удалось побывать в стольких местах? Удивительно просто удивительно! Он на секунду вновь повернулся к купцу. -Прошу прощения за нетерпение, но мне хотелось бы о помощи о которой вы говорили?

- Кхм, ну... мне нужно, чтобы вы помогли мне добыть одну вещь. Не воровством, не волнуйтесь, - поспешил заверить купец. - Сейчас недалеко от Брин Шандера проживает один варвар с несколькими своими... сподвижниками? Не знаю, как их назвать. Он ушел из своего племени, и, так как до этого он успел отыскать пару весомых артефактов, то смог заработать на их продаже неплохую сумму и построить себе дом. После войны с варварами многие с подозрением к ним относились, но в учетом недавних событий ситуация изменилась был налажен союз, поэтому Кроннор - так его зовут - смог найти себе место в обществе жителей долины. Правда, живет он все равно достаточно замкнутой жизнью. Так вот, он продал все свои артефакты, кроме одного. Огромного боевого топора. Насколько мне известно, он был самым сильным артефактов из его коллекции. Он сказал, что отдаст его тому, кто победит его и его парней в бою. Так вот, я хочу этот топор, и я хочу, чтобы вы победили, если вы, конечно, согласитесь. Готов отдать треть той суммы, что стоит топор. И поверьте, я знаю, где его продать за достойное количество денег.

- Кхм, ну... мне нужно, чтобы вы помогли мне добыть одну вещь. Не воровством, не волнуйтесь, - поспешил заверить купец. - Сейчас недалеко от Брин Шандера проживает один варвар с несколькими своими... сподвижниками? Не знаю, как их назвать. Он ушел из своего племени, и, так как до этого он успел отыскать пару весомых артефактов, то смог заработать на их продаже неплохую сумму и построить себе дом. После войны с варварами многие с подозрением к ним относились, но в учетом недавних событий ситуация изменилась был налажен союз, поэтому Кроннор - так его зовут - смог найти себе место в обществе жителей долины. Правда, живет он все равно достаточно замкнутой жизнью. Так вот, он продал все свои артефакты, кроме одного. Огромного боевого топора. Насколько мне известно, он был самым сильным артефактов из его коллекции. Он сказал, что отдаст его тому, кто победит его и его парней в бою. Так вот, я хочу этот топор, и я хочу, чтобы вы победили, если вы, конечно, согласитесь. Готов отдать треть той суммы, что стоит топор. И поверьте, я знаю, где его продать за достойное количество денег.

- Если это действительно такой сильный артефакт, то зачем его продавать? Не лучше ли отдать его лучшему воину Долины?

Безбожник? Безбожник?! Оникс недовольный в сторону полукровки. Знакомого? Упрёк не скрывает – хочешь вечность прожить не стене? Теряя чувства, словно отрубили части тела? Теряя сознание, и скука будет единственным весельем. Ведь недовольны, остались боги тем, что жалкое создание не выбрало сторону одного.

Безбожник… и гнусное решение.

- Боги творят… или глупцы, кои верят в них? Как поэту дозволено быть безумцев, но убийцей – этого просит Огма от барда белокурого? Как Тир. Он строг собой и безжалостна его доброта? Белая сестрица наивна, как лесная – сами путают лепестки, сами же обрекли себя блужданию в листве. И Бешаба, кои разочаровалась в Бродяге, - замолк на время, отдаваясь памяти, - потому что видел её земли. Видел реку? Запах крови стойкий. Страх, растерянность… этот просил… этого? Как удача Тиморы ветрена – многие, многие любовники ей нужны. Кто подарок ценнее сделает, а кто надоест просто быстро. А Сун, - ухмыльнулся уголком губ.

Сияйте ониксы. Забудьте беды.

Быстро тифлинги забудут, как дорожка свободная впереди пройдёт, а на лепестках ромашках гадать на жизнь.

- Сун не бросала свою дочь. Дочь не бросала свою богиню. Что даёт богиня взамен верующей? Сны прекрасные о бабочках и стрекозах? О шелках кровавых и цветах дурманящих? Кто отдал себя всецело - не испытывает оков тяжёлых. Ведь играют тут все с верой своей, как Илматер с Ловиатор… а Ловиатор ли теперь? Говорят, Мистра любимая Келемвора, но видят друг другая более реже и Цирик зациклился в себе.

Хвост дёрнулся.

Бродяга скорчил недовольную гримасу. Хотел выйти и убежать, куда глаза поведут. Убежать и не возвращаться, оставляя хрупкие песчинки.

- Играют тут в веру, а на деле – пустозвоны! – позволил себе засмеяться - и сам такой, и эти такие. – Твой пан-те-он, Гэм-Джи, халфингов. Как Малхоранда – во многих из них тифлинги верят. Как эльфов тёмных и дворфов. Общие боги перечислили эти и больше человеческие. Одинокие и озлобленные. Беззащитные и отрешённые. Говорим много.

Не всегда в симпатию всем, но посмотрит Бродяга внимательно - гвозди есть везде.

- Кхем, какой-то странный вопрос вы задаете, Рисса, - на лице Аглоф появилась улыбка - смесь доброжелательности и снисходительности. В этой улыбке особенно сильно чувствовался характер, даже натура купца. - Я не работаю ни на кого в долине. Не вижу смысла отдавать кому-то то, что я сам заработаю.

-Очевидно это право нужно заслужить. -Высказал Илларион свою версию. -Жёсткие нравы, но по своему справедливому, если это будет дружеский поединок, и не будет нужды кого-то убивать или калечить то почему бы и нет? Странно только что он не предлагает битвы один на один.

- Нет, безусловно, бой без смертей, - сказал купец. - А вот почему не "один на один" - это вы уже у него спросите.

- Кхем, какой-то странный вопрос вы задаете, Рисса, - на лице Аглоф появилась улыбка - смесь доброжелательности и снисходительности. В этой улыбке особенно сильно чувствовался характер, даже натура купца. - Я не работаю ни на кого в долине. Не вижу смысла отдавать кому-то то, что я сам заработаю.

- Воля ваша, - пожала плечами Рисса. - А деньги нам не помешают, это факт. Тем более, раз не придется никого убивать.

-Однако у меня есть мысли полагать что он откажется отдать нам оружие. -Илларион сделал несколько извиняющийся взгляд. -Потому что Кроннор я почти уверен пожелает чтобы топор остался в руке сильного воина, ведомый своими обычаями и понятиями чести, а нашу сделку обману. Разные народы, разные обычаи в устах каждого есть доля своей правды и справедливости. Я говорю об этом, потому что не хотелось бы открыться врать, я это не люблю. И не хотелось бы предавать доверие человека. Поэтому на всякий случай спрошу, если вы намерены его продать, вам же не так важно кому? Важна ценна? Если мы постараемся заплатить эту цену? Я ценю ваше предложение и помощь, и предлагаю это именно по этой причине, в конечном итоге вы ничего не теряете, а если мы сойдемся, скажем, на половине, мне кажется, это будет справедливо и честно?

[Дипломатия 38]

- Ты считаешь, что мы сами не достойны своих богов? Но до пребывания здесь, всё было иначе. Мы верили, они помогали, - полурослик задумался под скрип покачивающейся кибитки: "Как дома, в путешествии", - с ностальгией подумал он.

- Может ты и прав, - плут откинулся назад, опустил голову на что-то мягкое одной из сестёр и продолжил. - Но тогда всё очень грустно. И надеяться нам не на кого, кроме, как на себя самих.

Х

Как родитель опекает безрассудного ребёнка? Когда-то скажет – не птенец больше, прыгай с обрыва, дурень.

Доказать! Докажите, что достойны своих богов, а не играть в слепых котят, коим очевидное нужно и благодать – ничего более. Всё даром вечно даваться не будет. Преграда появится, стоит задуматься… а слушают? Видят? Осязают?

Мудр для себя.

Жив для себя.

Слушает себя.

Предоставлен себе.

А любит? Многих можно любить и многое, пока не родятся сомнения – серые семена, которые никогда плоды не принесут, но лелеешь грёзами о подобных цветом бутонах. Плотнее сжался и пожалел, что рядом нет Соуса, а только молчаливая Риган. Так зажмурь глаза. Намного приятней. Не думай – безопаснее. Как ручейком стекаются невольные мысли, перерождаются в водопад, а вскоре вода вспыхнет кровавым оттенком. Так лаву пустит к себе. Так любовник поглотит её.

Прекрасны для демонского отродья сны его. Крики, пламя и боль чужая, а он наблюдатель. Тот, кто есть. Для себя самого. Всегда привычно. Всегда милы. Не исправите сущность, а эти сами решат, как за них размышляют.

Королёк… лишние у тебя пары рук, да и выглядишь неважно в этот раз.

Что расскажешь в этот раз?

Остаться в этой повозке и заснуть на века, как, возможно, так предок отдыхает. Проснётся, когда Леви Бродяга умрёт. И не видеть, не слышать никого больше, канув клубочком в глубоком дне морском, но красным, как солнце.

Солёные…

Быстро хвостатый заскучал за иллюзорным комком.

x

-Однако у меня есть мысли полагать что он откажется отдать нам оружие. -Илларион сделал несколько извиняющийся взгляд. -Потому что Кроннор я почти уверен пожелает чтобы топор остался в руке сильного воина, ведомый своими обычаями и понятиями чести, а нашу сделку обману. Разные народы, разные обычаи в устах каждого есть доля своей правды и справедливости. Я говорю об этом, потому что не хотелось бы открыться врать, я это не люблю. И не хотелось бы предавать доверие человека. Поэтому на всякий случай спрошу, если вы намерены его продать, вам же не так важно кому? Важна ценна? Если мы постараемся заплатить эту цену? Я ценю ваше предложение и помощь, и предлагаю это именно по этой причине, в конечном итоге вы ничего не теряете, а если мы сойдемся, скажем, на половине, мне кажется, это будет справедливо и честно?

[Успех]

Аглоф проницательно хмыкнул, а Дриззт посмотрел на клирика с уважением.

- Хорошо, вы правы, я ничего не теряю. Сойдемся и на этом.

Караван уверенно двигался вперед, с каждой минутой приближаясь к простирающемуся впереди городу – столице Долины Ледяного Ветра. Теперь его было видно намного лучше.

Город не был высоким, хоть он и являлся при этом самым большим и населенным среди всех десяти. Каменные стены тянулись вверх метров на десять, скрывая за собой большую часть городских построек. Только редкие небольшие башни да крыши самых высоких домов можно было заметить с такого расстояния. А еще здание одновременно правителя и всего совета.

В течение года представители каждого из десяти городов, вступающих в этот совет, собирались вместе, чтобы – в основном - обсудить торговую политику, предъявить иногда на что-то свои права, начать споры и, что самое главное, заявить о важности своего положения. Обычно представитель Брин Шандера, негласно являющийся лидером всего совета, пускай и с официально равными правами, старался регулировать возникающие конфликты и сводить на нет разногласия. И Кассиус, текущий человек на этой должности, до сих пор с этим хорошо справлялся.

Когда караван подъехал еще ближе к городу, стало все же видно, что он был не таким маленьким, как могло показаться сначала. Находясь, к тому же, на небольшой возвышенности, он создавал достаточно внушительное впечатление. Перед отрядом стоял самый главный город долины, центр ее торговли и самое большое сосредоточие ее военных сил. Когда-то он выдержал нападение свирепых и бесстрашных варваров, позже – атаку монстров с гор, которые, ведомые магической силой их повелителя, представляли куда большую опасность. Во время той достаточно краткосрочной войны было практически полностью уничтожено несколько городов, и сам Брин Шандер в значительной степени пострадал от сражений с орками и гигантами. Но он выстоял, и к этому времени почти полностью восстановился.

Стража, знакомая с Аглофом, не в первый раз приезжавшим в эти края, впустила караван без проверки. Когда повозки доехали до большого широкого дома, он остановился.

- Приехали, господа, - сказал Аглоф. – Здесь живет мой друг, у которого я на время останусь. Вам же могу посоветовать найти хорошую таверну – здесь есть одна, недалеко – и купить себе одежду потеплее. Гораздо теплее. Надеюсь, вы не забудете про наш договор. Когда топор будет у вас, приходите сюда, ко мне. Где живет Кроннор я вам сказал. До встречи.

Путники вышли из повозки и вслед за Илларионом и Риссой вышел Дриззт, накинув на голову капюшон.

Обстановка внутри города, за толстыми стенами, стала приятным контрастом по сравнению с тем, что происходило снаружи. Между каменными домами, крыши которых красиво покрывал блестящий на Солнце снег, почти не проникал ветер. Места на здешних улицах было немного, привыкшие к тяжелым условиям, жители долины старались держаться друг у другу как можно ближе. Сейчас эти улицы не были оживленными, вокруг ходила лишь пара редких прохожих, с любопытством поглядывающих на караван и собравшуюся возле него компанию.

Рядом поворачивали в разные стороны снежные дорожки мостовых. Они тянулись между одноэтажными и двухэтажными домами с вычурными и красочными узорами на стенах, создавая приятную картину, притягивающую своим каким-то особенным и, несмотря на погоду, теплым уютом.

Дриззт обратился к Иллариону:

- Я вернусь в город завтра, так что у вас будет время на то, чтобы собраться и подготовиться. Мы скорее всего отправимся потом на север, чтобы проверить, откуда идут орки. Встретимся завтрашним днем в таверне «Пьяный огр», здесь за углом.

Старые трофеи