Forgotten Realms: The Prison

Гош и Аля, давайте вы налево. Держим связь через жемчужины.

Полуэльфийка молча кивнула и тенью скользнула в левый проход, но пройдя всего несколько шагов, за первым же поворотом, села на землю, прислонившись спиной к камню и вытащила Йожа. Зверек бессильно распластался в ее ладонях, тяжело дыша и закатив затянутые мутной пленкой глаза, но никаких повреждений на обмякшем тельце не наблюдалось.

- Тяжело тебе, малыш, - посочувствовала любимцу девушка. - И зачем ты только за мной увязался, на свою голову. Тебе бы водички сейчас, да где ж ее взять...

Тыльной стороной ладони глаза протрёт. Хвост гребешком махнёт «пока-пока!» огневолосой, как Соус… но от детства, от упрёка, от возмущения. Сцепившись коготками за чёрную материю.

Мешают трещины. Глаза щипают, как пальцы ресницы надоедливые, длинные, а может то волосы отросли серые – не смотрит больше тифлинг.

Две стороны – две головоломки для души и нервов, а веселее будет, если была бы третья дверь и статуи высокие с лицами плоскими. Иллюзию создают, что следят за гостями незваными. А, может, пауки найдутся - большие, скрытые, куда испорченные их грёз мрачных? И пропасть под ногами. Не заметишь, однако воды сполна, как золотой шар обнаружишь мира всего.

Так юнцы время убивают, о приключениях несбыточных.

Дьяволы не позволят роскошь – смотри, кажется, руки моют, всего-то, ладони над паром огненным протянув.

Зевнул Бродяга, ладонями острыми облокотившись на копьё, но не упадёт. Соус высунет язык – не по-кошачьи это воды требовать, но мог бы предложить тебе, юнец, хозяин большего…

Проход вправо тянулся недолго, и в какой-то момент он вывел в просторную, каменную залу. Здесь пара баатезу с собачьими мордами стояли возле арки в конце помещения, за аркой виднелась ведущая наверх лестница. Зал освещали огни на потолке, изделия из металла, наподобие статуй, только совершенно непонятных форм, стояли по углам. У широкой стены находилось два металлических кресла с толстыми ручками и длинными спинками, созданными специально для существ большого размера. Кресла были роскошными... если такой вывод можно было сделать, но они не были похожи на трон или что-то вроде этого. Напротив них был еще один проход, ведущий туда, где становилось темнее.

Аля же и Гош ушли влево, там коридор со временем расширялся. В какой-то момент они оказались перед развилкой: три разных пути.

Вы видели когда-нибудь сковородку раскалённую до красна со сгоревшим на ней мясом? Не видели? Так посмотрите. Это восемь приключенцев-попаданцев в качестве мяса посреди самого гнусного места потустороннего мира.

Вся нелюбовь к зачинщику этого предприятия померкла на фоне горящей местности и её козлообразных жителей. Ни оружия, ни способностей, ни надежды. Полное безразличие.

- Тяжело тебе, малыш, - посочувствовала любимцу девушка. - И зачем ты только за мной увязался, на свою голову. Тебе бы водички сейчас, да где ж ее взять...

- У меня есть немного воды, - Гош протянул Але крохотную фляжку, которая была пуста на две трети. - Дай ему и в глазки закапай. А то он ослепнет.

Аля же и Гош ушли влево, там коридор со временем расширялся. В какой-то момент они оказались перед развилкой: три разных пути.

На этом распутье Гош остановился, устало сполз по стене и с немым вопросом уставился на попутчицу: "И куда теперь?"

Скучают демоны, что приставлены к своей службе – сперва могли быть рьяными исполнителями, но после почет стал рутиной. Рутиной же является смысл каждой жизни, только ее обустраивают по-разному. Лирлин оставалась в тени, хоть магия и надежно уберегала, и до чутких ушей не достигнет ощущение чужого присутствия. Камень станет ей всем.

Металась колдунья, оба прохода ее привлекали, но прежде глаза лиловые скользнули по каждому клочку воздуха в комнате, по предметам – что из этого таит в себе магию? Что может выдать ее?

[Бросок на внимательность: Успех]

Лирлин заметила на ручке одного из кресел пятна темной крови. На вид, человеческой. Отпечаток большой лапы находился и на стене прохода, ведущего в темноту - тоже кровавый.

Разумная девушка пошла бы обратно, под защиту тех, кто силу умножает с каждым новым бьющимся сердцем. Лирлин обернулась назад, но пользы будет с этого знания, что уже имеет на руках – ни малейшей. Стулья, что присущи явно для демонских туш – только вот подушечек сверху не хватает, а украшения, что могли бы порадовать глаз, есть.

Вновь пригляделась в поисках улик. Долго смотрела и на морды – решилась пойти дальше. Каждый шаг выверяет по направлению к темноте, ее старой подруге. С каждым шагом отмеряя ещё один назад, если почуят ее. Глубоко в душе снова чувствовалось веселье, терялось ощущение ада за приливом азарта.

Защити, Шар, милая, неразумную колдунью.

На этом распутье Гош остановился, устало сполз по стене и с немым вопросом уставился на попутчицу: "И куда теперь?"

- Нам нельзя разделяться. - уверенно ответилаАля на немой вопрос хина. - Давай обследуем левый коридор? Если каждый раз сворачивать влево, то мы не заблудимся на обратном пути.

- Нам нельзя разделяться. - уверенно ответилаАля на немой вопрос хина. - Давай обследуем левый коридор? Если каждый раз сворачивать влево, то мы не заблудимся на обратном пути.

- А может монетка? - неуверенно поморщился Гош.

Защити, Шар, милая, неразумную колдунью.

Слабая темнота, в конце концов, стала кромешной. Впрочем, когда глаза немного привыкли, а слух - обострился, стало понятно, кто коридор вел прямо, не сворачивая. Спустя какое-то время где-то впереди вспыхнуло что-то красное и послышался слабый, приглушенный звук. Крик. Вспышки повторялись, крики тоже - чем дальше Лирлин уходила, тем сильнее они становились. В конце концов, в момент, когда очередной красный всполох осветил проход перед ней, она увидела, как он переходил в более широкое помещение, из которого уходили другие коридоры, но крики доносились только из одного - того, что справа.

В какой-то момент, вместо воплей, оттуда донесся голос - глубокий, грубый, злобный. Голос дьявола:

- Хватит мечтать, старик. Она не придет. Не спасет тебя.

"Старик" ничего не ответил.

Мир оказался таким маленьким.

Его сжали до каменной кишки, в нем не было больше слабых голосов, лишь сильные принимали участие в новом порядке. Темнота надёжно обнимала худые плечи – верной спутницей служит, верной подругой стала для Лирлин. Теплая, липкая, назойливая.

Свет... ему уже были и не рады, одна птица в груди могла бы выдать свою носительницу.

Зажмурится как маленький ребенок, и осторожность заставит заглянуть и в другие комнаты, прежде чем подкрадется поближе к голосу, спрячется в тени магии и камней.

- Хватит мечтать, старик. Она не придет. Не спасет тебя.

Нууу… пришла какая-то она. Кого спасать?

Алю-демоницу, возможно, здесь ждут. Алю, чья кровь здесь петь будет.

Невидимая голова подкралась поближе, но камни не выдадут шумом неумелую разбойницу.

- А может монетка? - неуверенно поморщился Гош.

- Можно и монетку, - согласилась Аля. Девушка была благодарна полурослику за помощь Йожу и не хотела с ним спорить. - Но только первый раз, а потом надо все время сворачивать в этом направлении, чтобы не заблудиться на обратном пути.

- Можно и монетку, - согласилась Аля. Девушка была благодарна полурослику за помощь Йожу и не хотела с ним спорить. - Но только первый раз, а потом надо все время сворачивать в этом направлении, чтобы не заблудиться на обратном пути.

- Ладно, - Гош вытащил медячок и сказал. - Влево - орёл (1), вправо - решка (3), а встанет на ребро (2) - пойдём прямо, - усмехнулся он.

Аля же и Гош ушли влево, там коридор со временем расширялся. В какой-то момент они оказались перед развилкой: три разных пути.

Монетка подлетела вверх, блеснула в красных сполохах огня и шмякнулась мимо ладони хина.

- Вот ты ж, - сокрушённо заметил Гош и присел. - Ты смотри! Это судьба! - воскликнул он.

Монетка застряла в расщелине строго вертикально.

- Значит, идём прямо, а потом всё время налево. Да? - потребовал он согласия спутницы.

Риссе приходилось прилагать усилия, чтобы справиться с чувством вины, не сломаться, глядя на состояние аасимара. Она то судорожно сжимала дерево посоха, то протягивала ладонь, чтобы в очередной раз коснуться любимого, поправить прядь волос, складку плаща, просто ободряюще провести по плечу.

"Я буду с тобой до конца. Каким бы он ни был", - проскользнуло через черную жемчужину послание Иллару.

Невидимая голова подкралась поближе, но камни не выдадут шумом неумелую разбойницу.

- Хочешь еще? - продолжал голос. - Как скажешь.

Раздался шипящий, противный звук и жертва снова закричала. Запахло паленым.

- Еще можно вот так.

Снова звук, снова крик.

- Вот это место я не трогал.

Хруст ломающихся костей. Крик. Отчаянный, но бессмысленный. А потом снова молчание.

- Какой же упрямый. Хорошо, у нас есть еще очень много времени. А пока... - мучитель, судя по новому раздавшемуся звуку, воткнул что-то острое во что-то мягкое. Вновь раздался крик боли, но под конец он неожиданно оборвался, стал более тихим и... облегченным.

- Готовься.

В помещении, где стояла Лирлин, стало светлее. Трехметровая туша баатезу, с длинными рогами и мощными лапами, одна из которых была в крови, вышла из прохода. Он светился красным, причем непонятно было, что именно светилось: его тело, окружающая его магия или невидимый огонь. Но магии было очень много. Перед Лирлин определенно стоял один из сильнейших баатезу, что они здесь видели. Но вряд ли это был Бел.

Дьявол неожиданно остановился. Тщательно принюхался. Что-то прорычал. Посмотрел куда-то в сторону, но, спустя мгновение, хмыкнул и исчез в том коридоре, из которого пришла Лирлин.

В том же помещении, где только что кого-то пытали, была лишь одна примечательная деталь - сама жертва. Прибитый руками к стене седой старик в длинной, оборванной мантии. Его голова свисала вниз, а из его живота торчал клинок, который светился зеленым цветом.

Монетка застряла в расщелине строго вертикально.

- Значит, идём прямо, а потом всё время налево. Да? - потребовал он согласия спутницы.

- Как скажешь, - улыбнулась (впервые с тех пор, как они попали в это кошмарное место) следопытша.

"Хорошо, что здесь не четыре развилки, а то с Гошиной удачей монетка могла бы и в воздухе зависнуть, если б он выбрал этот вариант".

Аля и Гош

Тем не менее, налево сворачивать не пришлось. Коридор привел их к месту, напоминающему арену. Они стояли на небольшом балконе, а впереди, через металлические брусья, виднелось широкое песочное поле. Сейчас на этом поле валялись два человеческих трупа и один труп баатезу. Кто-то внизу, за металлическими дверьми, шумел и ходил из стороны в сторону.

Ничего примечательного в этом месте Аля с Гошем не нашли.

Аля и Гош

Тем не менее, налево сворачивать не пришлось. Коридор привел их к месту, напоминающему арену. Они стояли на небольшом балконе, а впереди, через металлические брусья, виднелось широкое песочное поле. Сейчас на этом поле валялись два человеческих трупа и один труп баатезу. Кто-то внизу, за металлическими дверьми, шумел и ходил из стороны в сторону.

Ничего примечательного в этом месте Аля с Гошем не нашли.

- Хм, - задумчиво хмыкнул хин. - Так и чего? - обратился он к Але. - Будем возвращаться? Куда теперь пойдём?

Мы быстро вышли. Слишком просто – вновь играют нами. Вновь руководят свыше – хоть садись в молитвенной позе и проклинай весь этот план. Точно не ожидают этого. Пойду я, скучно тут с вами.

К чему усмешки эти? Шуткой ситуацию здесь не скрасить, ситуация была подобно молоту висящему на волоске над головой. Желала показаться смешней, сильней или умней, упрекнув его лишний раз? Зачем? Все здесь были на пределе, и каждому было страшно, не нужно быть провидцем, что бы узнать это. Никому тут нелегко, и он здесь не исключение можно было с пониманием отнестись к этому. Устал он доказывать, да и зачем? Бессмысленно это. Свободы хотят, и радости жизни простой, и веселья от забав разных, что горе и проблемы не омрочнят. Забавно, ведь им дали Рай, где всё это было. Но не по вкусу он им оказался. Шалостей мало оказалось. Тяжело винить за такое простое желание, а может он и ошибался. Боли, никто не хотел боли, но неужели они считают, что он желал её для них или для кого-то другого? Это было по настоящему обидным, мечтаний детских лишён. И винить никого он не станет, ни себя, ни других. Руководят, ими, используют, сами дают способ и он, ибо всё просто, за свободу бороться нужно, заслужить её нужно. Либо делать что-то, либо же нет. Не оказались они достаточны умны и хитры чтобы клетки избежать, но в силах он попытаться путь найти И объяснять не сможешь, всё равно услышат то что хотят услышать. Предательства стоит ждать от других, тех кто сюда послал, ценны они пока полезны, а при случае избавятся от них не задумываясь - лишние свидетели. Роль их не больше чем пешек на доске, бейся, кричи, мечтай, ситуации тем не исправить. Но дойти до конца доски можно и стать ферзём, и говорить на равных с остальными. Камень этот уничтожить необходимо, и причин на то было несколько у него. Дьяволам чтобы власть не досталась, и ослабить их здесь, но что важней, если условия сделки выполнят или камень возьмут себе, по сюжету этого места, они посланцы Гэлмора, а значит, отдадут и ему. Лишь предположение, но если подумать не лишённое смысла. Должна же быть цель их пребывания. А ведь известно Глэнмору что здесь происходила. Желания и воспоминания, забавно всё смешалось. Но оглянется вокруг, легко не будет, будут ждать у края доски. Лорд Бел известный стратег, и камень будут охранять, они идут прямо в ловушку, с одной лишь надеждой - сломать её. Предупредить об этом надо, хоть, как и говорят не толку от его предостережений. А что он ещё может дать, что ещё можно хотеть? Не станет упрекать, такой же как и все, устал и он. Все на срыве, усугублять не стоило сейчас. Да и винить он их не имеет права, за что? Причин на то у него не было, а у них были. И его вина была в них.

Ещё одна мысль в голове промелькнёт, зачем было брать кота сюда? Знали, что идут не куда-нибудь а в ад! И взяли котёнка, мучить и себя и животного, милосердней могло быть и усыпить его просто. Но лучше было по его мнению оставить его в раю, Сил говорил что там он может долго ни есть, да уже оставался не один раз, и еду оставить было можно. Скука и отсутствие внимания, вряд ли были хуже нахождения здесь. А между тем время шло, вестей никаких не было, и он уже начинал волноваться, и готовится к худшему, не стоило отправлять Лирлин одну, может быть чародейка несколько... Безрассудной, уже проходили, ещё раз ему не хотелось, да и никому. Но её умениям доверился. И Рисса тоже была всё на нервах, то было заметно и по жестам, и по взглядом. А голос её было приятно услышать. На очередное прикосновение ответит лёгкой улыбкой. "Я тебя тоже, надеюсь путь до него будем долгим и счастливым. Ещё поживём беззубыми стариками" Даже ободряющая шутка сейчас не оказалась лишена трагической предопределённости.

И Рисса тоже была всё на нервах, то было заметно и по жестам, и по взглядом. А голос её было приятно услышать. На очередное прикосновение ответит лёгкой улыбкой. "Я тебя тоже, надеюсь путь до него будем долгим и счастливым. Ещё поживём беззубыми стариками" Даже ободряющая шутка сейчас не оказалась лишена трагической предопределённости.

"И умрем в один день, окруженные скорбящими детьми и внуками", - несмотря на мрачность темы мысленно хихикнула Рисса. "Хороший стимул выжить сейчас, не правда ли, муж мой?"

"Безусловно" -Кивнул он. "А ещё хороший повод порадоваться тому что мы ещё живы, и всё не так уж и плохо. Будем время и вспомним всё как забавное приключение. А нам не будут верить, будут считать за старого чудака и чудачку. И радоваться тому что ещё осталось, молодость, любовь, целые зубы, и Приключение. Около артефакта нас будут ждать, Бел будет готов, в таком случае любой ценной нужно попытаться добраться до него и уничтожить, уровень должен захлопнуться, и камень не достанется Глэнмору. Возможно, каким то образом это его ослабит"

"Что-то мне подсказывает, что все равно без жертв не обойдемся. Буду бить наверняка. И заранее прости, если я себя не уберегу. На этот раз нет времени на медленные танцы", - мгновенно посерьезнела Рисса, осторожно прижавшись к мужу и наслаждаясь временным, нет, не покоем, всего лишь затишьем.

- Хочешь еще? - продолжал голос. - Как скажешь.

Но ведь не говорил ничего! Где то, что зовётся законопослушанием, чем хвалятся смертные, что на бумагах излагают свои пожелания – кто первый сломается, тот и будет выполнять их. Кольнула бы обида, если бы не держала в тисках опасность, и демонам.. демонам тоже нельзя доверять. Ну хоть кого-то бы дали… Иначе что облики сменят, мысли прочтут, но узнаешь и горько пожалеешь в гостеприимстве баатезу.

Враг врага моего – мой друг. А что делать с жертвой «врага» моего?

Давила звуки ладонями у губ, знакомые звуки... Ощущения недавнишние, хруст кости, всплески крови – словно сама вонзала в чужую плоть.

Лишь запах человеческий, девичий, не спрячет, но демону соль нос забила. Чутье подвело, а может и покровители небесные смилостивились. Кровью собственной умытая, слилась с теми, кто родным планом зовет эту цитадель.

Могущественный, достойный восхищения, лишь его магия действовала как дурман – яд и влечение, что усердно прячется сознанием.

Слабая мысль билась о том, что все происходит правильно и создано было не случайно, мудро. Глазами провожала дьявола, но в том же взгляде был интерес, любопытство.

Были бы, если бы не оставившая глубокую борозду Арена.

И не знала, чему довериться больше – подслушают ли демоны мысли чародейки, что вложены в голову клирика?

Любите больших правителей? Один ходит тут, возможно, хозяин, но стульчик у него вместительный и красивый – можно увидеть по тому коридору направо. Демоны вообще спят? Может, он устал, а может, хочет погулять – будьте осторожны, но не идите в проход, не идите!

Связь прервалась.

Девушка убедилась в одиночестве и юркнула к пленнику. Комната… на нее не хотелось смотреть долго.

- Как тебя зовут? – не доверит старику свой облик, и к мечу подойти – самоубийство. Распознать бы магию, узнать бы что это за клинок…

Не владеет даром исцеления…

Больно было слышать эти слова, и думать о том что с ней случится что-то непоправимое, что их заставят вновь принести в жертву кого-нибудь из них. Но они должны быть сильными и готовыми ко всему, медлить он не будет, и сделает всё что будет нужно. И будет молить Илматера чтобы дал ему на это сил. Крепче он прижмёт ей к себе поцеловал в голову, вдыхая аромат её волос которые пощекочут нос. И аккуратно поправит пряди не желая испачкать её кровью.

"И ты прости, если и сам уберечься не смогу. Развязка будет скоро"

- Как тебя зовут? – не доверит старику свой облик, и к мечу подойти – самоубийство. Распознать бы магию, узнать бы что это за клинок…

Старик, не веря своим ушам, очень медленно поднял голову. На Лирлин уставились темно-голубые глаза, в которых читалась боль и страдание, но сейчас, больше всего - удивление.

- Чт...что? - он шептал. Голос у него был слабым. - Ты кто, дитя? Как ты здесь оказалась?