Terra incognita

Вводная:

Ходы:

Группа:

Специальности:

Инвентарь:

Кубики:

Монетка: комната TI

Таймеры!

- Я в порядке, кстати. Спасибо, что спросили. И да, я действительно ошибся, прошу прощения, - раздался голос инженера.

Прескотт устало посмотрел пилота и тяжело вздохнул.

- Броня корабля с весьма высокой вероятностью заглушила бы сигнал телеметрии, как и радиосвязь. Раз уж вам захотелось совершить еще один облет корабля снаружи, то стоило сначала проверить силу сигнала, а потом уже лететь. Но поскольку вы сразу отключили связь, сказать вам об этом было некому.

- О потере сигнала мне незамедлительно сообщил бы компьютер, - отозвался Геллерт. - Я - вы удивитесь, Джон - хороший пилот. Потому что не совершаю необдуманных действий. И потому что разбираюсь в своей работе лучше вас. Если бы вы потрудились спросить, я бы вам об этом сказал еще на станции. Но вы сразу принялись командовать, так что сказать вам об этом было некому, - он махнул рукой.

- Я в порядке, кстати. Спасибо, что спросили. И да, я действительно ошибся, прошу прощения, - раздался голос инженера.

- Хорошо, Брюс. А у, эээ, ошибки есть последствия?..

- О потере сигнала мне незамедлительно сообщил бы компьютер, - отозвался Геллерт. - Я - вы удивитесь, Джон - хороший пилот. Потому что не совершаю необдуманных действий. И потому что разбираюсь в своей работе лучше вас. Если бы вы потрудились спросить, я бы вам об этом сказал еще на станции. Но вы сразу принялись командовать, так что сказать вам об этом было некому, - он махнул рукой.

- Не сообщил бы, пока вы не сделали бы запрос, Геллерт. За все время нахождения в полете и вернувшись сюда, на экран телеметрии вы не взглянули ни разу, иначе сразу бы заметили, что у Торлейва неприятности. Что говорит о том, что вы даже не учли такую возможность и сейчас выкручиваетесь.

- Хорошо, Брюс. А у, эээ, ошибки есть последствия?..

- Еще какие, - поморщился Прескотт и активировал связь. - Лэнгли, вернитесь внутрь, надо обсудить наши дальнейшие действия.

- Не сообщил бы, пока вы не сделали бы запрос, Геллерт. За все время нахождения в полете и вернувшись сюда, на экран телеметрии вы не взглянули ни разу, иначе сразу бы заметили, что у Торлейва неприятности. Что говорит о том, что вы даже не учли такую возможность и сейчас выкручиваетесь.

Геллерт молча пожал плечами. Коммандеру - ну кто бы сомневался - было виднее. Пилоту было немного жаль, что никто ни разу не сказал коммандеру, что "авторитет", который активно поддерживают обеими руками, больше напоминает спадающие штаны. Впрочем, не собирался откровенничать и он сам.

х

Звук закрывающегося внутреннего люка оповестил присутствующих в шаттле о прибытии отчалившей на некоторое время лейтенанта Лэнгли. Время, проведённое в полном одиночестве, позволило девушке переосмыслить много всяких вещей; подумать о будущем; попробовать применить теорию игр Нэша на практике, в частности - в данной ситуации. Что ж, все признаки игры уже присутствовали:

1. Наличие нескольких участников;

2. Неопределенность поведения участников, связанная с наличием у каждого из них нескольких вариантов действий;

3. Различие (несовпадение) интересов участников;

4. Взаимосвязанность поведения участников, поскольку результат, получаемый каждым из них, зависит от поведения всех участников;

5. Наличие правил поведения, известных всем участникам.

Жаль, но посвящать коллег в тонкости простой математики не было времени. А у них, возможно, приемлемого образования.

- Я скучала, - буркнула Хизер, явившись, не запылившись, - И соврала, - она окинула взглядом собравшихся, остановив взгляд на Прескотте, - Коммандер.

Геллерт молча пожал плечами. Коммандеру - ну кто бы сомневался - было виднее. Пилоту было немного жаль, что никто ни разу не сказал коммандеру, что "авторитет", который активно поддерживают обеими руками, больше напоминает спадающие штаны. Впрочем, не собирался откровенничать и он сам.

Прескотт в ответ только головой покачал. Пилот этого не знал, но Прескотту тоже было немного жаль, что Геллерта никто не научил заботиться не только о себе и думать головой, а не жопой. И если на гражданке такое могло прокатить безболезненно, то на флоте за такое били подсвечниками. А еще Геллерт не знал и не мог знать, что был на волосок от смерти. Впрочем, на этот счет Прескотт его просвещать не собирался.

- Я скучала, - буркнула Хизер, явившись, не запылившись, - И соврала, - она окинула взглядом собравшихся, остановив взгляд на Прескотте, - Коммандер.

- В чем соврали, Лэнгли? Что скучали?

- В чем соврали, Лэнгли? Что скучали?

- Да! То есть, нет, сэр! То есть... скучала по все вам. Не скучала по перебранкам и внештатным ситуациям, - девушка с облегчением вздохнула, когда мысли наконец преобразовались в слова, - Мне их хватало и в прошлом... как Торлейв? - перевела тему лейтенант, - Между ним и щитком промелькнула нехилая такая искра... И каковы наши дальнейшие действия, коммандер?

- Да! То есть, нет, сэр! То есть... скучала по все вам. Не скучала по перебранкам и внештатным ситуациям, - девушка с облегчением вздохнула, когда мысли наконец преобразовались в слова, - Мне их хватало и в прошлом... как Торлейв? - перевела тему лейтенант, - Между ним и щитком промелькнула нехилая такая искра... И каковы наши дальнейшие действия, коммандер?

- Надеюсь, их больше не будет. Но тут не все от меня зависит, - покосился на Геллерта коммандер. - А каковы наши дальнейшие действия, нам скажет Торлейв. Стыковочный отсек и, подозреваю, большая часть смежных отсеков обесточены полностью, а нам по прежнему необходимо загерметизировать и закрыть ангар.

- Обесточены, это да. Но энергия есть. Значит, нужно найти главный узел, и поковыряться в нём (надеюсь, в этот раз без последствий).

Между ним и щитком промелькнула нехилая такая искра...

- Обесточены, это да. Но энергия есть. Значит, нужно найти главный узел, и поковыряться в нём (надеюсь, в этот раз без последствий).

- Понятно. Есть предположения, где он может находиться? Может, пока стоит кинуть временное соединение от реактора шаттла?

- Возможно, - Брюс на секунду отвлёкся от починки своего костюма. - А проще всего надеть тепловизор, и нащупать стык проводов в самой тёплой точке. Это будет скорей всего выделенная рубка с большим генератором.

- Возможно, - Брюс на секунду отвлёкся от починки своего костюма. - А проще всего надеть тепловизор, и нащупать стык проводов в самой тёплой точке. Это будет скорей всего выделенная рубка с большим генератором.

- Хорошо, - кивнул Прескотт. - Как закончишь с костюмом, займись этим. Мы с Лэнгли тебя подстрахуем. Барре, все же осмотрите Торлейва, просто на всякий случай. И вот вам семена, займитесь их исследованием, - Прескотт передал врачу пакетик с образцами семян из прорванного мешка. - Геллерт, пожалуйста, не улетайте никуда, не предупредив вначале нас. Учитывая, что системы безопасности теперь тоже обесточены, в процессе ремонта на нас может вывалиться что угодно и желательно, чтобы нам было куда отступить.

Массивная дверь из покрытого причудливыми рунами тёмного металла отворилась и в зал вошёл человек. Уверенно и не спешно он направился к единственному освещённому месту - весьма специфическому инструменту трубы которого уходили вверх теряясь во тьме.

- Госпожа, они прибыли, - обратился вошедший к восседающей на табуреточке фигурке.

- Давно? - не оборачиваясь спросила она.

- Несколько часов назад.

- Времени остаётся совсем мало, надеюсь они успеют, - вздохнула девушка, - ты лично отправишься туда и оценишь их.

- Как прикажете, - слегка поклонился мужчина.

- Можешь идти, - изящные пальцы госпожи продолжили свой танец провожая мужчину грустной мелодией

Внимание Таймеры!

На секунду на Прескотта снова накатило ужасное ощущение, что он остался один, а вокруг лишь марионетки с обрезанными веревочками. Но наваждение прошло и все как-то быстро закрутилось и завертелось. Торлейв перестал притворяться ветошью и стал снова собираться наружу, Барре схватил пакет с семенами и умчался в свою лабораторию, Лэнгли закончила наводить глянец на оружии, а Геллерт...Геллерт снова скучающе уставился в мониторы камер наружного наблюдения. Все при деле, радуют глаз командира и мысли пристрелить ленивых тварей пока куда-то улетучились.

Так оно и пошло дальше, но к концу стандартных суток Прескотт снова отчаянно сопротивлялся желанию пристрелить упертого инженера, протаскавшего его и Лэнгли по погруженным в абсолютный мрак коридорам смежных со стыковочным отсеком помещений корабля. Приходилось постоянно быть настороже, чтобы неведомое нечто, таившееся в темноте, не сразу откусило им головы, ограничившись рукой или стволом винтовки. Естественно, поддержание бдительности выматывало гораздо хуже многокилометрового кросса по пересеченной местности и с полной выкладкой. А результат ожидаемо оказался нулевым, хотя Торлейв сопротивлялся изо всех сил. Но, в конце концов, очевидность и неизбежность решения проблемы додавила упрямого инженера и, буркнув себе под нос что-то матерное, он ушел готовить "отвод" от реактора шаттла. А вконец вымотанный коммандер все же заставил себя сначала провести диагностику бронекостюма и оружия, затем затолкал в себя пищевой концентрат и только потом почти рухнул на койку, забывшись тяжелым сном. И снились ему все те же темные мрачные коридоры, у которых не было ни конца, ни начала, только давящая тишина, нарушаемая только твоим тяжелым дыханием...

Барре углубился в изучение семян, и Артур ему завидовал. Это был не первый стыковочный отсек, который видел Геллерт, но бог свидетель, ни один из них не надоедал ему так быстро и так смертельно, как этот. Артур смотрел на внешний экран, где, сопровождаемые лучом прожектора, бродили по отсеку и его окрестностям, то появляясь, то исчезая в боковых коридорах, медленно, словно идущие по грудь в воде, Лэнгли, Торлейв и Прескотт, и размышлял, будет ли он сам жалеть, если сейчас наденет скафандр, выйдет наружу, оттолкнется от края площадки и отправится в плавание без возврата в этой великолепной и таинственной пустоте. У Артура было много свободного времени, и богатое воображение пилота рисовало его самого то девицей начала прошлого века - то ли шпионкой, то ли воровкой, то хоббитом, как в прочитанной в раннем детстве сказке, - тоже почему-то девицей и тоже сомнительной, но конец у этих мысленных путешествий был всегда один: тишина, пустота и одна единственная секунда, растянувшаяся на целую вечность. Вселенная до большого взрыва, когда не существовало времени - наверное, в ней было именно так.

Потом Геллерту стало не до полета фантазии, потому что внешняя группа вернулась ни с чем, и Торлейв взялся за подключение питания от реактора шатла к системам корабля. Артур внимательно поглядывал на приборы, барабанил пальцами по панели и мрачно думал, как опасны и недальновидны любые манипуляции с их единственным средством передвижения, на этом странном и непонятном корабле в неделе лета от ближайшей станции. И что случись что с реактором, им останется только идти вперед и надеяться на чудо, потому как ВСУ хватит ненадолго, а потом встанет регенератор воздуха, не будет света, ничего не будет, только неуклюжие скафандры и несколько часов времени в запасе.

Спать Геллерт в конце этого бесконечного дня так и не пошел, и остался сидеть в своем кресле над работающими сканерами, то и дело клюя носом, но тут же снова открывая глаза, пока сон не сморил пилота окончательно.

Ледяная тьма отсека прилёта наступала со всех сторон на маленькую скорлупку шатла, так неблагоразумно вторгшуюся в неё. Лучи прожекторов лениво перемещались по периметру, согласно стандартным защитным схемам отгоняя от корабля острые словно бритвы тени. Микроскопические кристаллики какой-то жидкости плясали в них, как серебристые рыбки в океанском течении. Но через несколько часов, будто бы сдавшись, погасли и они. Гермес и сам погрузился в темноту, поддаваясь величественному безмолвию окружающего космоса.

Аварийное освещение, сработавшее несколькими секундами спустя окрасило всё в красный, мониторы панели управления безвольно погасли и присутствие внутри кого-то выдавало лишь мерное дыхание спящих.

Артур проснулся так же незаметно, как и заснул. Открыл глаза и секунду глядел на темную, мертвую, подсвеченную тускло-красными отблесками панель перед собой. Тишина в шатле стояла идеальная, и Геллерт еще мгновение, поморщившись, ждал, пока взвоет сигнализация и раздастся равнодушный и настойчивый голос компьютера. Потом остатки сна слетели с пилота, и до него дошло, что ничего пока что не взвоет и не раздастся, вот только радоваться этому стоит вряд ли, и неизвестно еще, что с прочими системами. Геллерт поднялся с кресла и направился в хвост шатла, по пути на всякий случай гулко стукнув кулаком в дверь каюты Прескотта. Будить остальных или нет, если не проснутся сами - это предстояло выяснить в зависимости от серьезности увиденного. А если регенерация воздуха тоже прекратилась, то... спящим кислорода нужно меньше.

Геллерт поднялся с кресла и направился в хвост шатла...

В клетушке технического отсека, при тусклом освещении, предназначенном скорее для того, чтобы не пересчитать головой все углы и переборки, хоть и не многочисленные, можно было различить человеческий силуэт склонившийся над бесформенной чёрной грудой чего-то. Услышав шаги он обернулся на пилота...

И поднялся, выпрямившись в полный рост. Это был доктор Барре.

- Артур. Хорошо, что вы здесь. Нужна помощь... - за небольшим шагом в сторону пилота последовал внезапный удар, в солнечное сплетение, неожиданной, даже для бывшего боксёра, силы.

Ощущение неправильности все нарастало и нарастало, глухой удар в дверь каюты капитана (если узкий "пенал" можно было удостоить такого гордого названия) лишь стал последним дополнением, вырвав Прескотта из вязких объятий сна. Секунду коммандер не мог сориентироваться, где он и что происходит, а потом разом понял - тишина. На корабле никогда не бывает настолько тихо. Да и аварийное освещение просто так никто не включает.

Быстро одевшись, Прескотт достал из аварийного набора (ящичка, закрепленного слева от двери) мощный фонарь и, взяв в другую руку пистолет, вышел в центральный коридор.

Голос, отчетливо послышавшийся со стороны технического отсека, определил направление движения.

Прескотт встал на пороге, осветив помещение и держа пистолет наготове.

- Что здесь происходит?

- Что здесь происходит?

Доктор сделал шаг вправо из луча фонаря, в руке блеснул металл и тут же последовал резкий бросок к капитану, через скорчившегося на полу Геллерта, пытающегося восстановить дыхание.

- Артур. Хорошо, что вы здесь. Нужна помощь... - за небольшим шагом в сторону пилота последовал внезапный удар, в солнечное сплетение, неожиданной, даже для бывшего боксёра, силы.

Голос, отчетливо послышавшийся со стороны технического отсека, определил направление движения.

Прескотт встал на пороге, осветив помещение и держа пистолет наготове.

- Что здесь происходит?

Геллерт, хватающий ртом воздух, просипел:

- Херня... какая-то...

Впрочем, судя по броску Барре, Прескотт мог уже и сам начать приходить к такому же выводу.

Доктор сделал шаг вправо из луча фонаря, в руке блеснул металл и тут же последовал резкий бросок к капитану, через скорчившегося на полу Геллерта, пытающегося восстановить дыхание.

Почему так много солдат мучает ПТС? Все просто и сложно одновременно. Очень просто привыкнуть реагировать на определенные действия мгновенно, на одних рефлексах, потому что последствия однозначны и, как правило, смертельны, а колебания недопустимы. В мирной жизни все не так однозначно и бросались не на тебя, а обнять любимую девушку после долгой разлуки позади тебя, а в руке был не нож, а дорогой мобильник с металлическим корпусом, так некстати поймавший луч солнца. Но все это выясняется уже потом, после того, как коронеры увезут искалеченное тело в морг. Солдат всегда реагирует однозначно на возможную угрозу своей жизни. Всегда. И это не вытравить, только постараться контролировать и сдерживать.

В иной ситуации Прескотт может и успел бы подумать о нелетальных способах воздействия, но времени ему не оставили, а взблеск металла в руке нападавшего пробудил намертво вбитые злыми сержантами в мичмана Прескотта навыки, заставив коммандера выстрелить дважды, в корпус и голову нападавшего.

В иной ситуации Прескотт может и успел бы подумать о нелетальных способах воздействия, но времени ему не оставили, а взблеск металла в руке нападавшего пробудил намертво вбитые злыми сержантами в мичмана Прескотта навыки, заставив коммандера выстрелить дважды, в корпус и голову нападавшего.

Скальпель выскользнул из руки и тихонько звякнув упал на пол.

- Abyssus... abyssum... invocat*, - прохрипел доктор грузно осев следом, наконец давая возможность оценить картину целиком.

Чёрная масса в дальней части отсека оказалась ни чем иным, как телом Торлейва. По глубине разреза на горле можно было сказать, что ему пытались оттяпать голову целиком. Тёплая кровь густыми вязкими струйками сливалась в сетчатый пол. Стержни реактора беспорядочно валялись, крепления на большинстве из них были сломаны или отсутствовали вовсе. Шатл работал на изолированной резервной системе, рассчитанной лишь на то, чтобы дать экипажу продержаться пару дней до прибытия помощи, ни о каких полётах теперь не могло быть и речи.

*Бездна взывает к бездне.

Обновлён статус команды!

Геллерт, хватающий ртом воздух, просипел:

- Херня... какая-то...

- Да, дружище, ты прав. И мы в ней по самую макушку.

Прескотт оглянулся, но Лэнгли так и не появилась, даже на звуки выстрелов. Подозрительно.

- Геллерт, ты цел? На меня кидаться не собираешься?

- Геллерт, ты цел? На меня кидаться не собираешься?

- Я очень миролюбивый... - Геллерт поднялся, цепляясь за переборку одной рукой и все еще держась за живот другой. Осторожно, стараясь не задеть тела, подошел ближе и наклонился над стержнями.

- Блеск, - сказал он хрипло через какое-то время. - У меня прекрасная новость, коммандер. До прибытия спасательной группы мы не доживем всего три дня, а не пять, как могло бы случиться. А если пристрелишь меня и Лэнгли, то не дотянешь всего день, - подумав, добавил пилот.