Мафия 017: Remedium Mortem

Небо было полностью застелено серой пеленой, отрывисто стекающей вниз мутным и таким же серым полотном вместе с холодными линиями дождя, ниже становясь, впрочем, прозрачнее. Земля жадно пила воду, не оставляя луж, а буйно разросшиеся травы, приникшие от удара капель к земле, высасывали серую влагу из почерневшей почвы, напитываясь горькими и целебными соками. Густые ручейки змеями извивались по иссечённой поверхности мощёных дорог и тротуаров, подхватывая россыпи ярко-ржавых листьев, плоскими гранями усеявшие края мостовых - такой же серый, как и небо, камень брусчатки тщетно пытался отловить своё отражение в отскакивающих от него брызгах. Всё новые и новые медные листья срывались с ветвей под тяжестью дождя ли или совершенно невесомого ветра. А около одного из многочисленных перекрёстков городских дорожек, совсем рядом с чёрной кованной оградой Театра, земля горела голым разрыхлённым пятном.

Они шли медленно, точно выверяя шаги - ведь в таком важном деле спешить было никак нельзя. Осторожно неся драгоценную ношу, четверо детей в траурном марше шествовали к вскопанному участку, не обращая никакого внимания на хлещущий дождь. Все они были серьёзны и задумчивы, и даже промокшая с ног до головы овчарка, обычно радующаяся дождю, ныне понуро трусила вслед за светловолосым пареньком. Кто-то из них шёл самым первым с прильнувшим к губам рожком, и наигрывал протяжную, печальную мелодию, похожую на внезапно ставший мрачным и реальным сказочный ветер; кто-то нёс с собой ту самую лопату, что будто Харон прогрызает для человека в недра земли последний проход; а кто-то и ту самую ношу, что с таким трепетом несла одна из девочек - неприглядную куклу в детский рост. Умершую куклу.

Всё это было каким-то странным, естественным и гиперболизированным одновременно, гротескным и до щемящей боли в душе настоящим - недетские мысли, эмоции, занятия, будто бы сюрреалистичные мазки мелодии, вмешавшиеся в умы этих детей, но куда более истинные, неприкрытые и не скрашенные тысячами бессмысленных слов и тоннами подложной мишуры. Всё это было настолько естественным, что пугало - ведь мы сами не привыкли к такой истине...

Самая старшая из девочек начала копать - умело, искусно, зная, как нужно рыть последнее пристанище, ведь делала уже это не единожды. Та, что несла куклу, окунула тело в теплое и ласковое лоно земли, положив куклу так, чтобы ей было удобно и приятно. В руках светловолосого парня блеснули большие серебристые ножницы - присев на одно колено, он медленно разрезал ткань посередине груди, обнажив бурую вату, похожую на клубы засохшей крови. Черноволосая девочка вложила в ватное сердце крошечную ягодку рябины, кровавым пятнышком светившуюся на фоне сливающейся с землёй ватой, и продев в серебристую иголку ярко-красную нить, так же осторожно зашила рану, как и прорезал её до этого светловолосый. Сакральный ритуал подходил к концу.

Когда старшая погребла тело под слоем земли, когда молчанием проводила её игравшая на рожке, черноволосая неслышным, печальным шёпотом, а парень прощальным жестом, когда сидевшая и прижавшая уши собака беззвучно прикрыла глаза - тогда они покинули странную могилу, и всё также не обращая внимания на дождь, ушли куда-то туда, откуда они пришли, безмолвным сюрреалистичным шествием растворившись в силуэты детей и собаки. А где-то в земле, безмолвно и сюрреалистично растворилась душа похороненной куклы, впустив в своё сердце последнюю алую кроху жизни. И быть может, согретое толщей земли и вскормленное кровью тряпичного тела, когда-нибудь семя потянется к верху, и прорастит Чудо...

Когда шумно пыхтящий дымом и гремящий железными суставами поезд окончательно остановился, и, фыркнув, выдохнул жар из металлического чрева, позволяя ожидающим его рабочим приблизиться к жутковатому огнедышащему зверю, дождь уже совсем закончился, и сползающие с неба тёмно-серые тучи открыли путь мягким и прохладным рассветным лучам солнца. Было ещё совсем рано - около шести часов утра - однако не в этом была причина практически полного отсутствия встречающих, не считая умело бросившихся разгружать многочисленные грузовые вагоны рабочих. Ведь в город очень редко кто-либо приезжал, а если и приезжали, их некому было здесь встречать. В составе был, кажется, всего лишь один пассажирский вагон, обыкновенно не заполненный даже и наполовину - но в этот раз он почему-то был полон людей, большая часть из которых уснула за время долгого и утомительного путешествия сквозь бесконечную степь. Однако были и те, кто бодрствовал - и почти сразу же, как разгорячённый железный дракон распахнул двери пассажирского вагона, из него выскочил черноволосый молодой человек. Почему-то вся его одежда имела такой же чёрный цвет - одет он был в более чём щегольской угольно-чёрный плащ из змеиной кожи, длиною до пят и с многочисленными металлическими застёжками, а в руке держал чёрный же саквояж. Из-за расстёгнутого горла пальто выглядывал опоясывавший шею ярко-алый шарф, странно и вместе с тем гармонично контрастировавший с темнотой остальной одежды, а выглядывавшие из широких рукавов кисти скрывали чёрные кожаные перчатки. Снующие, словно термиты, рабочие бросили на гостя быстрый удивлённый взгляд, но почти тут же вернулись к разгрузке вагонов; возможно, кто-то из просыпавшихся пассажиров выглянул в окно и заметил вышедшего на перрон щёголя - однако в целом приезд этого человека остался никем не замеченным. Вдохнув пропитанный дурманящим ароматом степных трав воздух и окинув взором тёмных глаз поезд и тонкую линию рельсового полотна, уходящего куда-то вглубь бесконечной степи, он твёрдыми шагами направился в сторону города.

За одной из трёх лавок, стоящих на перроне, сидел единственный встречающий этот состав человек. Это был мужчина лет тридцати с приятными чертами лица и тёмными, средней длины волосами, полностью поглощённый чтением какой-то книги. Время от времени - по мере того, как прибывшие по письменному приглашению гости выходили из поезда - он бросал быстрые и короткие взгляды на оглядывающихся прибывших, но, видимо ожидая чего-то, вновь возвращался к исписанным страницам. Рядом с ним стоял молодой шатен в немного необычной одежде и с закрытым мокрым зонтиком в руках, бывший, похоже, кем-то вроде слуги читающего. Лишь когда почти все приглашённые вышли на перрон, читавший мужчина поднялся и, сказав что-то слуге, который кивнул и отправился восвояси, с лёгкой улыбкой направился к ним.

- Здравствуйте! Вы, видимо, и есть те гости, о которых говорил отец? Позвольте представиться: Николай Константинович Авелев, старший сын того человека, что вас сюда пригласил.

В его движениях, тембре, внешности и вообще во всём было что-то приятное, внушающее доверие. Тихий, мягкий и спокойный голос, мимика правильного лица, доброжелательная, хоть и смутная, улыбка - глаза его, правда, были полны какой-то неимоверной усталости, будто этот человек в течение многих дней не спал. На улице было достаточно прохладно, однако не похоже было, что Николай мёрз, несмотря на то, что был достаточно легко одет: тёмно-серая рубашка проглядывала сквозь не застёгнутый шерстяной серый пиджак со странным рисунком в виде обвивающего левый рукав изумрудного аспида, нарисованного так, будто настоящая змея оплетает левую руку.

- Я полагаю, у вас много вопросов? - продолжил тем временем Авелев, - к сожалению, я не смогу ответить и на половину из них, ведь отец далеко не всегда делится планами... Сегодня вам с Константином встретиться уже не получится - по определённым причинам вы сможете увидеть его только к завтрашнему утру. В любом случае вам придётся где-то остановиться, и как минимум дней пять прожить в этом городе - регулярный поезд ходит только с такими интервалами. Так что давайте я отведу вас в место, где вы сможете пока остановиться. Ну и вообще город этот, скажем так... необычный, - Николай задумчиво посмотрел в сторону упомянутого, - и не очень гостеприимный. А потому, я полагаю, мне следует устроить вам хотя бы краткую экскурсию, чтобы вы смогли понять, что принято или не принято у местных жителей, да и на некоторые достопримечательности посмотреть, - глаза Николая оживились и заблестели, - потому что таких вы больше нигде не увидите. Прошу, идите за мной. Если будут какие-то вопросы - с удовольствием их выслушаю...

Они шли по странным, причудливым улицам этого непонятного города. Здесь не было ни одной машины, да даже и асфальтированных дорог - вместо них были не особо широкие и мощёные, поблёскивающие тонким зеркальным слоем воды, сильным дождём спускавшейся всего час назад. Плотно строились по бокам двух, трёх или четырёхэтажные каменные или кирпичные дома, с двускатными крышами и похожие скорее на небольшие особнячки, нежели на многоквартирные сооружения. Казалось, что весь город выстроил один и тот же архитектор: дома не были одинаковыми, нет, но все они были выдержаны в одном полу-модерновом стиле. Забавно было то, что, очевидно, цвет домов зависел от квартала, в котором он расположен: где-то они были красными, где-то бежевого оттенка, где-то выкрашены в тёмно-зелёный или голубой цвет... Ажурные ограды, деревья, чёрно-зелёные хвойные или широколиственные, роняющие невероятно рыжие листья на головы проходящим, кованные фонари и белоснежные лавочки, облюбовавшие тротуары - всё здесь было каким-то странным, как будто бы сказочным и реальным одновременно, сошедшим со страниц то ли притчи, то ли карикатуры. Странной и причудливой была одежда немногочисленных из-за раннего времени прохожих, среди которых почему-то было много детей, и эти прохожие все как один удивлённо или насторожено оборачивались вслед за процессией, провожая её любопытными взглядами.

А Николай рассказывал - красочно и интересно, ярко жестикулируя и с насыщенными, немного дикими искрами глазах:

- У города на самом деле нету имени, а потому его официально так и называют - Безымянный город или Город-без-Имени. Некоторые в шутку называют его Тот-самый-город-N. Начать, пожалуй, стоит с географии - как вы заметили, город расположен в открытой степи, разве что кое-где холмящейся, будучи рассечённым и соединённым извилистой и неглубокой рекой Доар Онксур. В этом месте река ветвится натрое, и таким образом делит город на четыре части. Вам может показаться странным или смешным, что внешний цвет домов зависит от квартала, в котором они расположены. А потому эти кварталы у нас так и называются, по цветам: Алый, Янтарный, Индиго, Серый, Лазурный и так далее... Машин в городе нет, да и дорог для них тоже, а единственный путь сюда лежит по той железной дороге, по которой ехал ваш поезд. Раньше ещё была старая грунтовая автомобильная дорога, но после того, как не так далеко отсюда в степи упала одна из тех ядерных бомб, передвижение по ней стало невозможным, и она давно заросла буйными степными травами. Но не надо думать, что наш город отсталый или нецивилизованный: мы вполне осознаём, что происходит за его пределами, и каждые пять дней в составе регулярного поезда прибывает и почтовый вагон, в котором привозят письма, некоторые газеты, документы и тому подобное. В городе есть и водопровод, и канализация, и отопление, и электричество - кстати, на последнем следует заострить особое внимание, - Николай интригующе улыбнулся, - но об этом чуть позже. В принципе, имеются телевизоры и компьютеры, однако ни самого телевидения, ни интернета, ни телефонной связи здесь нету: точно не могу вам сказать, но из-за какой-то магнитной аномалии в Безымянном городе абсолютно невозможна никакая электронная связь. А потому мы, пожалуй, самый читающий и самый пишущий ныне город если не на планете, то в России уж точно. Однако все эти материально-физические подробности не особо важны - душа этого города во многом интереснее его тела. Могу с уверенностью сказать, что приехав в Город-без-Имени вы попали не просто в другую страну, но в целый другой мир! Сейчас нам налево... - Авелев свернул за угол какой-то кондитерской с красивой стеклянной витриной.

Уводя их всё дальше и дальше в глубины неординарного города, их провожатый рассказывал всё больше и больше особенностей их жизни. Фактически, в Городе-без-Имени существовало почти что сословное деление (во всяком случае, можно выделить неофициальное сословие, подобное аристократии и в которое входит большая часть интеллигенции) и феодальная власть трёх семей, разделивших между собой те или иные сферы жизни: самый могущественный и влиятельный дом Авелевых, управляющей всей духовной жизнью города; богатый дом Хельгиных, отвечающий за всю экономическую составляющую и выступающий своеобразным сердцем в противовес "мозга" дома Авелевых; и дом Легислатовых, лидер которого, Александр Легислатов, является официальным, назначенным правительством главой города (но не являющийся таковым на практике), владеющий исполнительной ветвью власти и которому подчиняются особые силы, называемые Патрульными или Белыми - они заменяют собой милицию, пожарных и вообще все подобные силы, организуя защиту города и разбираясь с чрезвычайными ситуациями. Хельгины первыми из правящих семей появились в Городе. Собственно, они и построили всю экономику города, и с тех пор ею и заправляют. Через определённый срок времени в городе обосновалась и семья Авелевых, приобретя кроме власти над всей духовной и информационной жизнью города, также и судебную власть - в частности именно Михаил Авелев, дядя Николая и брат Константина, является Городским судьёй. Кроме всего этого, Михаилу подчиняется и специальная сеть Наблюдателей и Рассыльных, первые из которых собирают информацию обо всём, что происходит в городе, а вторые наоборот, распространяют информацию (а также занимаются доставкой почты или какой-либо ещё доставкой). Причём глава исполнительной власти имеет полное право всегда затребовать и просматривать любую информацию, проходящую через каналы Наблюдателей.

Сам по себе Город-без-Имени живёт в основном засчёт фармацевтических средств, производимых здесь: благодаря тому, что в степи вокруг растёт множество удивительных, совершенно уникальных трав, позволяющие производить не имеющие аналогов в мире по своим свойствам лекарства, которые затем поставляются в столицу и другие города и даже покупаются такой известной корпорацией, как Стилмен Индастрис (хоть последние и не любят это афишировать) . Ну и в меньшей мере засчёт говядины - которая тоже в какой-то мере уникальна, но в основном остаётся в самом городе для его пропитания, нежели поставляется на экспорт. Все остальные товары (кроме, разве что, рыбы) импортируются и доставляются на поездах. В Городе имеется больница и школы - а также находился в разработке проект по строительству собственного Медицинского Университета. По каким-то неведомым причинам здесь собралось большое множество деятелей науки и искусства - среди последних особенно много музыкантов и актёров. У жителей здесь вообще особенное отношение к музыке - она считается чем-то вроде голосом душ, объединённых вместе на время исполнения мелодии. Также особенное отношение проявляется и к архитектуре, так как здания в культуре Местных считаются телами тех или иных душ и духов. Многие приезжают сюда во времена тяжёлых творческих кризисов, и чаще всего "излечиваются" - так что в какой-то мере и сам город является лекарством.

Однако кто же такие эти Местные, упомянутые выше? Это что-то вроде особой народности, особой касты или даже органа Безымянного города, представители которого живут частично внутри, частично вокруг города, а частично в Улье - огромном монструозном общежитии, вход и выход в которое строжайше контролируется. Местные являются потомками тех первоначальных племён, что жили в данной местности ещё до нашей эры. Они сохранили свою древнюю причудливую культуру и веру, строящуюся на поклонению земле и на взаимодействии с многочисленными духами. В отличие от большинства подобных племён или народностей в данной части России, они обладают славянской внешностью, а не монголоидной. Культура Местных пропитана ритуалами, обрядами и традициями - они абсолютно не принимают чужих культур и вообще не любят чужаков. Именно поэтому в городе и выстроена такая необычная, устаревшая система правления - Местные не принимают другой и не признавали других лидеров, кроме как триумвирата семей под руководством Константина Авелева. Местные обладают своим древним языком и иероглифической письменностью - они разделены на подобия каст со своей особой, не всем понятной структурой, которые в общем объединены в Коммуну с предводителем в виде Старейшины, являющимся главным духовным лидером, шаманом и знахарем, умеющим общаться с духами и знающий плетения человеческого тела и души. Именно Местные занимаются сбором и первичной обработкой трав (после чего те становятся пригодными для переработки в фармацевтические средства), а также выпасом скота и такой же базовой обработки мяса. Впрочем, несмотря на всё их неприятие чужих культур, Местные быстро перенимают те вещи, которые близки их укладу жизни и их самосознанию - точно также как и остальные жители достаточно быстро переняли большинство традиций и поверий Местных. Впрочем, по словам Николая, гости вряд ли встретят представителя Местных в центральной части города - они обитают в основном ближе к заводским и складским кварталам, а ткаже вблизи Улья.

Фактическим же правителем города является Константин Авелев. Мощнейший интеллектуал, несгибаемый лидер, гениальный учёный и философ, он обладает какой-то мистической аурой воли, почти что гипнотически не позволяющей другим людям перечить его указам и решениям. Ум, решительность и личное обаяние автоматически сделали Константина некоронованным главой города - и никто, как бы этот кто-нибудь не старался, не может оспорить его авторитет, а как следствие и авторитет всех Авелевых. Его слово является законом, поспорить с которым мог только глава Коммуны, Стахион...

Они вышли на мощёную каменную площадь и, оставив справа от себя большой огороженный участок с тремя интересными особняками, составлявшими, видимо, один большой архитектурный ансамбль, и похожее на ратушу или управу здание слева, прошли чуть дальше, ближе к реке. Когда увидели это.

Через не особо широкую реку проходил узкий каменный мост без опор и перил. По другую сторону реки же не было ничего - только голая степь. Точнее, почти ничего: сразу перед мостом стоял невероятных, колоссальных размеров дуб, не ниже пятиэтажного дома. Но не это главное.

Он был хрустальным.

Полностью, от корней до листьев это древо состояло из какого-то синеватого полу-зеркального кристалла, поблёскивающего в лучах рассветного солнца и прячущего в своей утробе смутные, причудливые образы, складывающиеся из гранёных отражений всего вокруг. Чудесное дерево не было точной копией настоящего дуба - оно было слегка условным, абстрактным, будто бы не до конца высеченным из кристалла изваянием, похожим на сложную, полигранную геометрическую фигуру, построенную из пересечения чудовищных формул и уравнений. Было совершенно не ясно, как это гости умудрились не заметить это хрустальное древо ранее.

Тех из гостей, кто решил подойти поближе и встал на каменные плиты моста, внезапно охватили какие-то странные ощущения - словно по ним ударил водоворот какой-то мощнейшей энергии, практически физической силы, льющейся будто свет или излучение от хрустальных граней.

- Но как? Монолитная статуя, вытесанная из невероятных размеров кристалла? Кто его сделал? - недоумённо обратилась к Николаю Дейдра Скай.

Авелев на секунду замялся, будто обдумывая что-то, а затем более глухо ответил:

- Это не статуя, и её не вытёсывали. Точно ничего не могу вам сказать - Хрустальное древо считается у Местных священным, а потому они почти никого к нему не подпускают, что, естественно, затрудняет его исследование. Не смотрите, что проход к нему вроде как свободный - к некоторым вещам неподготовленным людям лучше не прикасаться... Пойдёмте дальше: в этом городе ещё немало других интересных вещей...

Вместе с постепенно встающим солнцем в воздухе стал появляться какой-то рыжеватый туман, скрывающий очертания всего, что находилось вдали. Теперь они направлялись куда-то в центральную часть Безымянного города, и достаточно скоро оказались на ещё одной мощёной площади, в центре которой располагалась возвышенность, вроде лобного места, а по бокам, будто два антагониста, выстроились два удивительных здания.

Первое представляло собой похожее на восьмигранный особняк сооружение, с тянущимися высоко вверх декоративными столбами поверх украшенной витражным куполом крыши, будто опоры кафедрального собора или лестницы, следующие куда-то в бесконечность. Двустворчатые двери скрывали за собой багрово-лиловые внутренности. Тонкие, бледно-синие витражные окна вырисовывали из стеклянной мозаики некие фигуры, каменные опорные конструкции отливали благородно-обсидиановым, а стены состояли из вопреки всем законам физики стоящей, будто стекло, тёмной, почти что чёрной воды. Имя ему было - Тёмный холл. А называли его Театром.

Второе было высоким и худым, имеющим тёмно-серый оттенок, остро рвущимся в небо и желающим разорвать законы гравитации. Роста оно было огромного, а гладкие стены принимали странную форму, словно бы растекаясь ближе к земле, придавая зданию сходство с очень ровно оплавившейся свечёй. Хрупкие опоры шатром расходились от стен здания, и даже трёхэтажные двери повторяли оплывающую форму стен. Вершину фасада венчал циферблат массивных часов. Имени у него не было. А называли его Пустым собором.

- Эти два здания являются главными из комплекса так называемых Станиславских Столпов (или просто Столпов) - сооружений, созданных совместно архитекторами Сергеем Хельгиным и Станиславом Авелевым - моим младшим братом, - продолжил тем временем Николай, - Тёмный холл может показаться вам зданием фантастичным, но на самом деле такое удерживание постоянной формы водой абсолютно реально. Дело в том, что та, как вам показалось, вода, из которой наш Театр состоит более чем на половину, на самом деле является своеобразным аналогом ферромагнитной жидкости, и держится этот аналог благодаря сложнейшей системе магнитов. В какой-то мере это здание - эксперимент по созданию изящной иллюзии обхождения физических закономерностей. Тёмный холл был построен самым первым из всех Станиславских Столпов, хоть и Собор был спроектирован раньше. Ранее здесь был другой, первый театр, построенный ещё во времена Первого заселения - пожалуй, это было самое старое нежилое здание в Безымянном городе. Но несколько лет назад здесь был страшный пожар, в ходе которого сгорело огромное количество домов и в том числе старый Театр. Станислав использовал обгоревший остов, скелет, оставшийся от старого Театра, и на его основе построил новый. Тело сгорело - память и душа остались, породив со временем новое тело. Иногда сгорая, мы преображаемся... - последнюю фразу Николай еле слышно и задумчиво пробормотал куда-то в пустоту, через миг, впрочем, вновь обратившись к гостям, - Сейчас это Театр масок и теней, под руководством маэстро Вергилия - талантливейший режиссёр, драматург и актёр, скажу я вам, хоть и редкий хитрец. Также в Тёмном холле выступает и наш городской оркестр, под руководством дирижёра Эрис Ливидум. Вы о ней, возможно, слышали - раньше она была крупной актрисой в Америке, но потом сюда перебралась. Ещё гораздо ранее "Сентябрьского падения"... Я бы с удовольствием показал вам Театр изнутри, но сейчас он закрыт, вроде как, подготавливаются к какой-то крупной постановке. Но Собор мы можем посетить совершенно свободно - так что прошу, за мной.

Сначала казалось, что огромный зал, занимающий всё внутреннее пространство собора, совершенно пуст. Не было ни статуй, ни колонн, ни исповедален, ни икон или украшений - ничего. Разве что только серые лавки да несколько чаш с водой. Но здесь было куда более поразительное явление.

В центре зала из пола поднималась каменная округлая спираль без перил, оставляя большое пустое пространство в центре и похожая на лихо закрученный застывший язык лавы, непонятно как стоящий абсолютно без опор. Эта винтовая лестница без ступеней поднималась немного выше середины высоты всего Собора, и находилась прямо под большим стеклянным куполом, открывающим панорамный вид неба и легко пропускающий солнечные лучи. Из центра этого купола вниз широко извивалась иная, тонкая и зеркальная спираль, в противоположность каменной спускаясь немногим ниже середины и проникая в ту пустоту в центре каменной. Эти две противопоставленные друг другу пружины образовывали странное сочетание: падавший из купола на зеркальную спираль свет дробился и отражался от тысяч её граней, создавая в её центре какой-то причудливый, состоящий из одного только света образ, будто некий дух, находящийся в спиральном коконе. Остальные лучи, разлетающиеся от стеклянной пружины, летели в разные концы зала, где отражались от десятков невидимых зеркал, вновь и вновь пересекаясь и расходясь, рисуя в воздухе косые колонны, странные сложные конструкции и украшая световым шатром стоящий у дальней стены алтарь, похожий скорее на трон, чем на классический стол.

- Потрясающе, не правда ли? - вместе со всеми гостями, Николай вдохновенно рассматривал сплетённое из лучей чудо, - Всё рассчитано так, что даже вместе с движением солнца, изменением погоды, времени суток и сезонов все эти образы меняются, но не распадаются. У Сергея и Станислава словно бы получилось сделать видимым душу этого собора, которая реагирует на всё, что происходит извне.

- Какой же религии посвящён этот собор? - повернулась к Авелеву Светлана.

- Никакой, - покачал головой провожатый, - Как вы могли заметить, здесь нету никаких символов никаких религий, и это не случайно. Это создание посвящено куда более высоким идеалам, чем поклонение богу...

- А почему же его называют Пустой собор? - прозвучало из уст Снежаны, восхищённо рассматривающей творение двух архитекторов.

На этот раз Николай отвечал уже куда менее охотно:

- Ему ещё только предстоит наполниться...

Покинув Собор, Николай повёл их в некий "Приют" - особняк одной особы, которая, как объяснил Авелев, сможет помочь с размещением. По пути их провожатый рассказал ещё про некоторые архитектурные достояния Города-без-Имени: девять Обелисков, раскиданных по территории всего города и появившихся здесь ещё задолго до того, как первые исследователи открыли данную местность. Каждый из них уникален, их высота варьируется от четырёх до десяти метров и все они были бы похожи на абсолютно естественные камни, неведомым образом поставленные на дыбы, если бы не были покрыты странными красными рунами неизвестного назначения. Что они из себя представляют и откуда появилось - неясно даже Местным, но у большинства жителей они считаются местами обитания духов - и потому к ним часто приносят подношения. Кроме того, ходят слухи, что в некоторое время рядом с данными обелисками можно услышать или даже увидеть духи умерших. Один из этих обелисков расположен в весьма неплохом, кстати, парке, который тоже является в какой-то мере достопримечательностью - не часто в степи встретишь такое одновременное скопление деревьев.

Ещё одно удивительное сооружение расположено прямо у них под ногами, и называется оно Глубь - это невероятных размеров лабиринтообразная сеть тоннелей и шахт под городом, постоянно ветвящаяся и появившаяся здесь задолго до появления первых современных цивилизаций. Будто огромные черви или кроты прорыли их в незапамятные времена. Они расположены под твёрдым пластом из глины, на котором стоит город, а потому прорыть туда какой-либо ход кроме уже имеющихся невозможно. Доступ туда возможен только изнутри Улья и разрешён только особой касте Местных, да коменданту, следящему за ситуацией в Глуби и ревностно охраняющим его тайны. Именно там происходит определённая переработка трав, что позволяет их потом использовать для создания фармацевтических средств, а также и переработка скота - впрочем, как именно происходят данные процессы известны только соответствующей касте, их старейшине и коменданту.

- А вот теперь взгляните на это: перед вами один из представителей трёх последних оставшихся Столпов, - провозгласил Николай, когда они завернули за очередной угол.

Несколько дорог сходились в этом месте - но пересекались не в одной точке, а как бы образуя широкий треугольник, соединяющий их всех. Откуда-то из центра этого поросшего степной травой и огороженного хилым деревянным забором треугольника в небо вырывалась странная полу-каменная, полу-металлическая лестница, также, как и спираль в Соборе, без перил и держащаяся только на своём основании - у этой, правда, имелись ступени. Спустя те или иные промежутки, лестница сворачивала под прямыми или острыми углами, отдавая роль суставов разнообразным лестничным маршам, всегда разной длины и формы. На некоторых из них даже были участки стен или подобия каменных беседок.

- Всего таких лестниц в городе три, каждая тоже индивидуальна. Не могу сказать точно, зачем они были построены, но каким-то таинственным образом они вырабатывают электричество, причём в очень больших масштабах - фактически, весь город питается от этих трёх лестниц. Вырабатывают они его без затрат каких-либо ресурсов, будто прямо из земли извлекают. Вы ведь слышали про такого изобретателя, как Николо Тесла? Вот мне кажется, что он что-то подобное делал...

- Это же, получается, почти что неограниченный источник энергии? - подал голос Степан Темногоров.

- Почти. Я понимаю, к чему вы клоните, но чтобы создать эти лестницы с теми свойствами, которыми они сейчас располагают, понадобилось огромное количество самых странных условий. Скорее всего, только три уже имеющихся и было возможно создать, и ещё одну такую не получится соорудить. Неясно лишь, к сожалению или к счастью...

- А как же она держится? Да и та спираль, в соборе, тоже? - спросила Нора Мелетиева, - Лёгкие материалы и тяжёлый фундамент-штырь?

- Что-то вроде того, хотя насчёт лёгкости материалов я бы не сказал... - ответил Авелев, - Быть может этот штырь как-то и извлекает некую энергию из земли, преобразуя её в дальнейшем в электричество. Но то, что эти лестницы действительно заряжены какой-то энергией, несомненно - ещё один удивительный феномен этих Столпов заключается в том, что каждый ваш шаг по каждой ступени будет отзываться неким звуком, исходящим от этой лестницы, причём уникальным для каждого человека и каждой ступеньки. Попробуйте, не пожалеете! Только слишком высоко не поднимайтесь - всё-таки перил нету, и упасть с этого пути в небо достаточно легко...

Наконец они пришли к месту назначения: особняк под названием "Приют" оказался красивым, плавным двухэтажным домом сероватого цвета, с круглой башенкой и открытым участком, засаженном несколькими клёнами и мохнатыми кустами шиповника. Дверь открыла рыжеволосая аристократка, которую Николай представил как Александру Люминову, художницу и поэтессу, кроме всего прочего создающую костюмы и декорации к их Театру. После чего, попрощавшись и поблагодарив гостей за приятное знакомство, покинул особняк, отправившись по одним только ему ведомым делам.

- Это не совсем гостиница... - ответила Александра после не очень длинного знакомства и одного из заданных вопросов, - Скорее, я просто даю людям место, где они могут получить ночлег и еду, когда они в том нуждаются. Комнаты я готова вам предоставить бесплатно, но вот еда всё-таки не дёшево стоит. Можете и сами что-нибудь себе покупать - я покажу вам хорошие в этом плане магазины. И да, ещё кое-что насчёт комнат: здесь хватит только на девятерых, но дальше по улице сейчас достаточно много пустых и вполне жилых домов, и я могу дать вам ключи от них. Так что выбирайте, кто где желает остановиться - заодно с друг другом познакомитесь. В конце концов, не зря же Константин вас всех вместе пригласил: возможно вам придётся вместе играть свои роли...

- Первые два дня являются свободно-ролеплейными. Однако участие в большинстве сюжетных событиях второго дня обязательно (это не значит, что вы должны весь второй день дежурить у компьютера и так далее - просто автоматически считается, что ваш персонаж в данных событиях участвовал)

- Начиная с третьего дня (который также является и первым игровым днём) появляются квесты (от двух до пяти в день). Внимание: участие в них совершенно не обязательно и остаётся полностью на ваше усмотрение. Квесты представляют собой в основном либо просьбы о помощи от некоторых персонажей-НПС, либо некие сторонние события, на исход которых ваш персонаж может повлиять. Опять же повторяю - вы вольны не участвовать ни в одном из квестов, и это никак не скажется на вашем персонаже или геймплейной составляющей мафии. Просто именно в квестах преподносится информация, которая позволит наконец разгадать запутанный клубок сюжета и понять, что же произошло, происходит, и будет происходить. Ну и кроме того, квесты - это способ с интересом для вашего персонажа провести время и сделать жизнь городу и окружающим людям лучше (ну и мне бы, как мастеру, просто-напросто хотелось бы, чтобы я не зря сюжет сочинял )

- Также совет для тех, кто хочет участвовать в квестах: очень мала вероятность того, что вы успеете одновременно успеть поучаствовать в каждом квесте дня и ещё после этого суметь найти мафа\шерифа и слить оного на голосовании (плюс ещё стоит учитывать, что и мастер не вечно находится около компьютера). Потому предлагаю таким игрокам просто решить между собой, кто какое поручение на себя возьмёт и проходить его по отдельности, в одиночку или небольшими группками. После этого вы свободно можете прочитать, как разворачивались дела у игроков/групп игроков, разбиравшихся с остальными квестами, или попросить вкратце об этом рассказать главного мастерского НПС (следует учитывать, впрочем, что расскажет он всё именно так, как понял сам - не обязательно это будет полностью верной точкой зрения).

- Также просьба к игрокам в случае, когда их персонаж начинает диалог с одним из мастерских НПС, вначале поста писать имя этого мастерского НПС, выделенное оранжевым. Поэтому же просьба имя того, за кого игроки голосуют, выделять красным.

- Предупреждение: персонажи игроков, отсутствующих более двух дней без предупреждения или обоснования, сливаются мастером. Красочно.

- Голос не проголосовавшего становится голосом против себя.

- Весь дизайн к игре создан Алексой. Я думаю, что если кто с первого раза намёк не уловил, то теперь точно поймёт.

*вне игры*Хикару, они тут вместе (приход Снежки я в предыдущем посте описала), и они двойняшки!!! Похожие, но внешне их точно не спутать.:D Ладно, уже неважно, замяла.